Стигматизация

Примеры

Для создания социальной стигмы необходимо, как правило, одно качество, которое считается показательным, и набор качеств, которые приписываются на основании наличия первого. Распространены, например, следующие утверждения:

• «Женщины плохо водят машину» — форма стигматизации, в ряде случаев связанная с сексизмом. Важно, что на практике не обязательно каждая встреченная женщина будет плохо водить, но устоявшаяся стигма это подразумевает.
• «Русские — алкоголики» — межнациональные стигмы основываются на различиях в культуре. Из-за категоричности и отрицательного оттенка это утверждение — стигматизация.
• «Немцы — фашисты» — в данном случае коллективная ответственность (неприемлемая гуманистической моралью) оправдывается действиями отдельных лиц и государственной политикой в период мировых войн.
• «Люди без высшего образования априори имеют низкий уровень культуры и интеллекта; а поэтому, в плане трудовой эффективности, не могут соперничать с дипломированными работниками» — распространённое предубеждение, приводящее к предвзятому отношению работодателей к соискателям: реальные знания и навыки соискателя часто интересуют руководство гораздо меньше, чем сам факт наличия диплома.
• «Психические заболевания неизлечимы, и люди с психическими заболеваниями всегда общественно опасны» — на самом деле люди с психическими расстройствами в основном не агрессивны (случаев агрессивного поведения среди них столько же, сколько среди здоровых индивидов), и психические расстройства часто поддаются лечению (многие из пациентов с психическими расстройствами выходят в ремиссию).

Понимание стигмы в общественных науках

Понятие стигмы в общественных науках развивал Ирвинг Гофман (книга «Стигма. Заметки об умении обращаться с бракованной идентичностью», 1963). Феномен сексуальной стигмы исследовал коллега Гофмана Кеннет Пламмер в книге «Сексуальная стигма: интеракционистский подход» (1975). В исследовании религиозных движений понятие использовал Вольфганг Липп (книга «Стигма и харизма», 1985).

Как отмечает И. Гофман, стигме подвергаются те, кто не соответствует нормативным ожиданиям общества. Вопрос поддержания нормативных ожиданий — это вопрос не желания, не доброй воли, а соответствия: простого согласия с нормами общества недостаточно. Даже тот, кто поддерживает нормы общества, может при этом всё же попасть в группу стигматизированного меньшинства. Идентичность стигматизированного пронизана противоречиями: его личная идентичность может вполне соответствовать норме, но его социальная идентичность может при этом попадать в группу стигматизированной. Само рассогласование личной и социальной и представляет собой основание стигматизации.

Стигма — это, по Гофману, «специфический тип отношения между качеством и стереотипом», рассогласование между истинной и виртуальной социальной идентичностью. Нормативные ожидания общества составляют виртуальную социальную идентичность, которой соответствует или противопоставляется актуальная социальная идентичность индивида — та, которой он на самом деле обладает. При достаточной степени рассогласования между ними социум запускает процессы стигматизации. Стигматизация разделяет социальный мир индивидов на две части: тех, кто не имеет негативных отклонений от ожиданий (так называемых «нормальных»), и тех, кто эти отклонения несёт (это и есть стигматизированные).

По утверждению Гофмана, одной из наиболее глубоко дискредитирующих и социально повреждающих стигм является психическое заболевание; эта стигма выражена настолько, что люди с психическими заболеваниями лишаются всех своих прав. Наряду со своими современниками, такими как Т. Сас и Т. Шефф, Гофман укрепил мнение о том, что стигма коренится в характере психиатрического диагноза и лечения.

Отношение к человеку со стигмой

Согласно И. Гофману, нормальным (обычным) восприятием и отношением (действиями) к человеку со стигмой, являются:

• благожелательное социальное действие, призванное смягчить и сгладить наличие у человека стигмы;
• различные формы дискриминации этого человека;
• построение «теории» стигмы — своеобразной идеологии, призванной объяснить опасность, которую представляет такой человек, в некоторых случаях — для оправдания своего враждебного отношения к нему;
• обобщение стигмы — приписывание человеку дополнительных несовершенств на основе какого-то одного его несовершенства (например, к слепому нередко обращаются громче, чем обычно, как будто он ещё и глухой) или же дополнительных возможностей по типу «шестого чувства», «особой чувствительности восприятия».

Использование стигмы её «владельцем»

Согласно И. Гофману, человек может использовать свою стигму и получать от неё так называемые «вторичные выгоды», например для оправдания своих неудач, не связанных со стигмой. Если же по каким-то причинам человек со стигмой лишается её, он может обнаружить, что он/она чему-то научился или научилась, или прийти к некоторому пониманию (например, относительно того, что жить с какой-то определённой стигмой — не самое страшное несовершенство человека в жизни).

Восприятие стигматизированными людьми других людей и отношений последних к ним, и их самовосприятие

Как отмечает И. Гофман, стигматизированный человек часто не знает, как к нему «по-настоящему» относятся другие люди; каждый новый контакт для таких людей всегда неопределённость — их либо примут, либо отвергнут. Стигматизированный человек постоянно должен думать о том, какое впечатление он производит на других людей.

Чем опасна стигматизация?

Человеку свойственно давать ярлыки, он это делает исключительно из защитных побуждений для того, чтобы легко и быстро ориентироваться в окружающем его мире. Шаблоны и стереотипы — это набор знаний и опыта каждого отдельного индивидуума для более комфортного взаимодействия с действительностью.

Стигматизация общества — это навешивание социальных, моральных, психологических негативных характеристик (ярлыков) на отдельного индивида или даже сообщество, в отличие от стереотипов, которыми мы наделяем предметы и явления реального мира и которые нам помогают жить.

Одним из самых главных отличий стигмы от предвзятых представлений является эмоциональная окраска. Клеймо всегда яркое, его цвет носит негативный и разрушительный характер.

К основным причинам стигматизации относят:

• Негативные культурные традиции и мифы. Психические расстройства издавна ассоциировались с «одержимостью злыми духами», отсюда страх и неприязнь со стороны общества.
• Недостаточная информированность в отношении того или иного «греха», вызывающего стигматизацию. Как правило, люди боятся того, чего не знают. Плохая осведомленность о путях заражения такими болезнями, как гепатит С, ВИЧ или туберкулез, наделяет людей, страдающих этой болезнью, ярлыками «наркоман», «алкоголик», «гомосексуалист».
• Сложившийся негативный стереотип. Например: «гаишники — взяточники», «женщины плохо водят машину» и т.д.
• Низкий социальный и культурный уровень общества. Чем ниже качество жизни, общая образованность и культура людей, тем большее количество стигматизированного населения. Ярким примером могут быть исправительные учреждения или школы. В этих местах стигматизация становится основой мировосприятия. В первом случае потому, что в тюрьмах в основном находятся люди с очень низким социальным статусом. А школы — это места для получения образования и культуры, здесь находятся подростки переходного возраста в период формирования личности.

Основные разновидности стигматизации

Выделяют несколько видов стигматизации: физическая, психологическая, социальная, культурная или этническая. Рассмотрим детально каждую разновидность такого явления.

Физическая стигматизация

Под физической стигматизацией понимается присвоение стигмы лицам с физическими недостатками, врожденными или приобретенными. Например, когда слепому говорят громче, хотя он прекрасно слышит, или психически больные, которых стараются сторониться, считая их непредсказуемыми и опасными.

Широкое распространение получила теория стигматизации в психиатрии. Суть ее заключается в том, что люди, страдающие психическими расстройствами, больше всех остальных подвергаются общественному клеймению. Как утверждают сами врачи, даже небольшие расстройства ведут к навешиванию ярлыка социальной неблагонадежности. Это мешает нормальной адаптации таких людей в обществе.

Зачастую человек, имеющий даже незначительное психическое заболевание, страдает больше от предубеждений со стороны окружающих, чем от симптомов самой болезни. Опросы, проводившиеся в США, показали, что люди не хотят работать в одном коллективе с бывшими пациентами психиатров, проводить вместе с ними время и создавать семьи.

Сюда же можно отнести людей со всеми неизлечимыми болезнями, такими как СПИД, гепатит, туберкулез. Людям с этими болезнями сразу же присваивается «звание» социального аутсайдера, наркомана, алкоголика и т.п.

Психологическая стигматизация

Психологической стигматизаций называется явление, при котором человек сам наделяет себя какой-либо стигмой. Например, «я толстая, а толстых никто не любит», «я маленького роста, а девушки любят высоких».

Зачастую психологическая стигма появляется на фоне физического недуга. Допустим, человек считает, что он немощный инвалид, с которым никто не захочет заводить семью. Проблема заключается в том, что лицо с таким клеймом начинает прятаться от общества, как от стрессора, жалеть себя, ограничивать и все неудачи списывать на свое клеймо.

Очень часто это наблюдается у ветеранов военных действий, которые получили увечья, ограничивающие их способность к передвижению, а проще говоря — стали инвалидами. Они настроены на неудачу или даже вовсе отказываются от попыток что-либо предпринять, накручивая себя: «Я же инвалид, у меня ничего не получится, я никому не нужен, потому что обуза».

То же самое происходит с девушками, страдающими излишним весом. Они или зацикливаются на своей внешности и ведут затворнический образ жизни, сторонясь общения с противоположным полом, или доводят себя до анорексии. Таким образом, стигма становится причиной самобичевания и самоуничтожения.

• Почему 3-х фазное похудение с Dietonus — признано самым эффективным?
• Что такого в составе ВанТуСлим, что люди худеют до 30 кг за курс?

Социальная стигматизация — это явление, когда человеку «ставят клеймо», исходя из его положения в обществе.

Самым выдающимся примером такого рода стигмы являются бывшие осужденные. После выхода из исправительного учреждения на этих людей продолжают смотреть как на уголовников, «от него можно ожидать чего угодно», «зэков бывших не бывает». Как и в случае с психически больными.

Вышедшим на свободу очень сложно адаптироваться к общественной жизни. Они так и остаются на «галерке общества» или снова попадают в исправительные колонии. В большинстве случаев из-за невозможности построить нормальную жизнь. И здесь уже можно заметить, как социальная стигматизация сворачивается в психологическую.

К этой категории можно отнести детей-сирот, живущих в детских домах, им очень часто, хоть это и внешне порицается, заочно присваивается звание «будущих уголовников».

Еще пример: девушка, не вышедшая замуж до 25 лет — «старая дева и никому не нужна». Очень сильно подвергаются стигматизации представители нетрадиционной ориентации. Людей, живущих в деревнях и селах, принято считать «недалекими».

Культурная стигматизация

Широко представлена социальная стигматизация в этническом контексте: «евреи — хитрые», «русские — дураки», «украинцы — жадные», «немцы — фашисты», «негры — наркоманы и преступники». В принципе, любой анекдот, да и сатира тоже — это высмеивание стигмы человека или целой социальной группы.

Стигматизация часто рождает дискриминацию: этническую, расовую и даже гендерную. Масштабы трагедий, в основе которых лежали предубеждения о несовершенстве того или иного народа, пола, очень хорошо видны в истории человечества. Крестовые походы, обращение в рабство приводили к уничтожению многих людей, даже целых народностей.

Во времена инквизиции многим женщинам навешивался ярлык «ведьма», особо-то и делать ничего не нужно было для того, чтобы подвергнуться пыткам и истязаниям.

Последствия стигматизации для человека

У всех людей со стигмой наблюдается примерно одинаковая модель поведения. Стесняясь своего «несовершенства», они стремятся избегать общества, скрывают наличие у себя «порока», оправдывают все своим «недостатком».

Такие боятся подвергнуться критике, зачастую свою жизнь строят так, чтобы максимально соответствовать понятию «нормальный человек».

Индивид со стигмой скрывает наличие ее у себя, уничтожая таким образом свою жизнь.

Смыслом и целью существования становится желание, чтобы никто не догадался, что у него есть порочащий его недостаток.

Как следствие появляются неврозы, депрессивные состояния, личность становится замкнутой, развиваются разного рода психосоматические заболевания. И что самое ужасное, это может привести к суициду.

Примером негативных последствий от сокрытия стигмы служит лонгитюдное исследование, которое показало, что степень прогрессирования СПИДа у мужчин-гомосексуалистов, не скрывавших свою сексуальную ориентацию, гораздо ниже, чем у тех, кто всячески старался утаить от окружающих свою гомосексуальность.

Иногда можно наблюдать «положительные» проявления стигмы. Например, когда одобряют боксера за ум, нехарактерный для данного вида спорта, или наоборот, шахматиста хвалят за силу. Такого рода «комплименты» могут обидеть гораздо сильней традиционных форм дискриминации.

Описание

Заключение

Термином «стигма», который в научный оборот ввел в 1963 году Ирвинг Гофман, отражает такие типы характеристик, что вызывают стигматизацию, как наличие физического дефекта, недостатки характера (слабая воля, эмоциональность, нечестность и др.) И родовая стигма (национальность, вероисповедание, раса и др.).

Благодаря работам швейцарского психиатра Асмуса Финзен, который утверждал, что развитие стигмы отличается в зависимости от того, имеем ли мы дело с врожденной стигмой или со стигмой, появившейся в течение жизни, и поэтому выделил несколько иные виды стигм (врожденную стигмы, стигмы вследствие болезни, стигмы принадлежности к меньшинству).

Почти одновременно понятие «стигма» начало использоваться в медицине.

Процесс стигматизации выступает как социально-психологическое явление, …

Теория стигматизации

Впервые о губительности практики наклеивания ярлыков – как для общества, так и для его отдельных «изгоев» – заговорили американские социологи Г. Беккер и Ф. Танненбаум. С их именами связано начало разработки теории этикетирования (Labeling theory).

Большой резонанс в 1963 году вызвала публикация труда Г. Беккера «Аутсайдеры». Автор книги отверг укрепившиеся в социологии и психологии объяснения девиации с точки зрения медицины. Традиционно считалось, что отклонения в поведении некоторых личностей вызываются их состоянием здоровья.

Беккер доказывал, что на деле девиация – следствие навязывания обществу стандартов поведения авторитетными социальными группами: врачами, судьями, законодателями. К нарушителям правил, созданных этими группами, и приклеиваются ярлыки аутсайдеров. Подобные санкции могут последовать даже в тех случаях, если «девианты» ничего не нарушали. Достаточно, чтобы влиятельные лица заклеймили их как нарушителей.

Теория стигматизации имела множество подтверждений. Например, преследование, а поророй и линчевание афроамериканцев часто осуществлялись по ложным обвинениям в насилии. Беккет обращал внимание на то, что подобными действиями общество не только не препятствует девиантному поведению, но провоцирует его как ответную реакцию на дискриминацию.

Страх будущего

Теория стигматизации указала на относительность норм адекватного поведения. То, что в былые эпохи воспринималось как отклонение, в современном мире должно расцениваться как недостаточно адаптивное поведение.

Первичная девиация

В социологии принята точка зрения, согласно которой нет «нормальных» и «ненормальных» людей. Более того, каждому человеку свойственно девиантное поведение в какой-нибудь определенной сфере. Поэтому не существует и людей с патологиями. Кто-то нарушает правила дорожного движения, кто-то не доплачивает налоги, кто-то хулиганит во время футбольных матчей.

Теория стигматизации выделяет так называемую первичную девиацию. Это те нарушения общественных норм, которые ускользают из-под внимания правоохранителей из-за своей несерьезности и обыденности. Более того, оценка «хороший», «плохой» поступок зависит от множества мелочей. Например, в некоторых обществах женщинам непозволительно делать то, что можно делать мужчине, в то время как в других странах таких ограничений нет. Также часто девиантное поведение определяется, согласно массовым стереотипам. Например, во многих странах мужчин критикуют за женоподобный вид и имидж, хотя где-то подобное поведение никак не возбраняется. Критерий «хороший», «плохой» связан с социальным окружением человека. Только от нравов живущих рядом людей зависит, последует ли за то или иное поведение критика.

Стигматизация: социально-психологические аспекты (Часть1) 2218

Как отмечают Б.Мэйджор и Л.О’Бриен , анализ базы данных PsychInfo позволяет говорить о «драматическом» росте количества статей, в которых упоминается понятие стигмы. Так, если в промежутке с 1965 по 1989 таких работ было только 603, то в промежутке с 1990 по 2004 – их количество возросло почти в 4 раза и составило 2321. Эти показатели можно рассматривать как свидетельство неслучайности попадания в фокус внимания исследователей этого явления, как указание на актуальность и важность изучения проблем стигматизации.

Продолжив эту линию анализа базы данных PsychInfo, мы можем констатировать, что количество работ, опубликованных с 2005 по 2013, и в которых понятие стигмы было ключевым, составило уже 7 674. Подчеркнем специально, что процессы стигматизации исследуются в связи с проблемами психического и соматического здоровья; стигматизации подвергаются не только люди, страдающие различными болезнями, но и члены их семей. Кроме того, о процессах стигматизации говорится на примере заключенных, людей с гомосексуальной ориентацией и др.

Стигма — это древнегреческий термин, указывающий на знак или отметину, вырезанную или выжженную на теле человека, характеризующую его как «дефектного» в моральном плане (например, эта телесная отметина свидетельствует о том, что человек – раб или преступник) . В своей работе «Стигма: заметки по управлению испорченной идентичностью» И.Гофман использует это понятие применительно к психически больным. В целом — стигматизация больных оказывается способом совладания со страхом, который связан с возможностью заражения в результате контакта с ними.

Для И.Гофмана социальная стигма — это некоторый атрибут, который сильно дискредитирует его обладателя в умах окружающих по сравнению с нормальным человеком. Получается, что стигматизация подразумевает обозначение группы или индивида как отличающегося, вплоть до девианта. Стигма возникает тогда, когда индивид отличается по каким-то параметрам от доминирующей социальной нормы, и когда он негативно оценивается. Как следствие – вся идентичность человека оценивается через призму именно этого параметра, и человек подвергается дегуманизации в глазах тех, кто его оценивает . Таким образом, стигма является не индивидуальным конструктом, но разделенным социальным знанием. Стигма определяет то, как к этому человеку относятся другие, какие действия предпринимают по отношению к нему . Можно представить континуум, отражающий действия различного рода в отношении этих людей: от более нейтральных, как, например, молчание, до более негативных – в виде остракизма и актов насилия. Среди промежуточных действий этого континуума — отвержение, дискриминация, изоляция.

К функциям стигмы Дж. Крокер с коллегами в рамках своей модели стигмы как угрозы идентичности предлагает отнести следующие:

1. повышение собственной самооценки за счет стигматизации других;
2. поддержание позитивной социальной идентичности, что в результате оборачивается оправданием дискриминации в отношении аут-группы;
3. легитимизация неравенства статуса той или иной группы;
4. управление страхом, выполнение защитной функции в связи с возникновением сильной тревожности .

Типы стигмы. Гофман предложил различать несколько типов стигмы. Стигма может быть связана: 1) с физическим дефектом, деформацией; 2) с дефектом индивидуального характера (эти дефекты характера возникают, например, в результате психического заболевания, алкоголизма, тюремного заключения, употребления наркотиков, безработного статуса индивида, его низкого социального статуса, в частности, связанного с безработицей, с невозможностью получать образование); 3) с родовой стигмой (это дефект, определяемый принадлежностью индивида к определенной расе, национальности или религии, причем, это распространяется на всех членов каждой из этих категорий) . Как мы подчеркивали выше — стигма затрагивает социальную идентичность индивидов, «портит», обесценивает ее в глазах других, более того – она влияет не только на чувства, мысли и поведения этих индивидов, но и оказывает негативное воздействие на их здоровье .

Со времен выхода в свет работы И.Гофмана в социально-психологической и социологической литературе можно заметить появление значительного числа как концептуальных, так и эмпирических работ, посвященных стигме. Если обращаться к концептуальным работам, то представляется возможным говорить о целой палитре различных определений стигмы. Так, Дж.Крокер с коллегами предлагается говорить о стгматизации не только в том случае, когда у индивида имеется некоторый атрибут, который его отличает, но и тогда, когда индивид верит в наличие оного.

Примечательно определение, данное Э.Джонсом с коллегами (анализируется по ), в котором стигма связывается с некоторой отметиной, которая ассоциируется с негативными оценками и стереотипами. Эти стереотипы хорошо известны членам одной и той же культуры и разделены ими. Вопрос, который вытекает из данного определения – как связаны стереотип и стигма? Немного расширяя контекст можно попытаться ответить и на вопрос о том, как соотносятся такие понятия, как: «стигма»и «стереотип», а также «стигма» и «предубеждение»? Ответ на данный вопрос способствует пониманию механизмов, реализующих процесс стигматизации; определяет то, каким образом можно исследовать стигму; а также открывает перспективы для разработки способов дестигматизации.

Стигма и стереотипы. Так, в работе М.Биернат и Дж.Довидио «Стигма и стереотип» (2000) представлен анализ социально-психологических традиций изучения стигмы и стереотипа. Авторы предлагают говорить о том, что стигма и стереотип – близкие понятия, но не идентичные, ибо существует значительное число ситуаций, когда стигма существует без стереотипа и наоборот. Однако стереотипы вовлечены в процесс стигматизации, и об этом можно говорить тогда, когда сторона, воспринимающая стигму, не только дает негативную реакцию на носителя стигмы, но использует набор характеристик, которые описывают людей, разделяющих стигму . Если принимать во внимание три типа стигмы, которые различает Гофман , то стереотипы вовлечены в процесс стигматизации преимущественно в двух случаях из трех: в случае родовой стигмы, а также в случае дефекта индивидуального характера. Необходимость стереотипов в этих ситуациях объясняется тем, что людям нужно объяснить и оправдать негативное отношение к индивидам с такими стигмами, рационализировать дискриминацию по отношению к ним. Столкновение с индивидом, имеющим физический дефект, вызывает достаточно резкую негативную реакцию, но при этом не сопровождается использованием стереотипа. В данной ситуации даже достаточно негативную реакцию проще объяснить, по сравнению с двумя предыдущими, соответственно, стереотип не является необходимым . Биернат и Довидио подчеркивают также, что стереотипы быстрее возникают в отношении социально идентифицируемых групп, что как раз касается первых двух типов стигмы, указанных выше.

Стигма и предубеждение. В недавней работе «Стигма и предубеждение: один зверь или два?» (2008) Дж.Фелан, Б.Линк и Дж. Довидио предпринимают достаточно основательный анализ для того, чтобы ответить на вопрос, сформулированный в названии статьи. Итак, в фокусе пристального анализа — 18 концептуальных моделей, приложимых к изучению процессов предубеждения и стигмы. Девять из них — объясняют процессы стигматизации: модель И. Гофмана, модель Э.Джонса, модели Б.Линка, модели угрозы идентичности Дж.Крокер и Б.Мэйджор, эволюционная модель Р.Курзбана и др. Остальные девять – среди которых: концепция Г.Олпорта, модель межгруппового конфликта М.Шерифа, теория социальной идентичности Г.Тэжфела и Дж.Тернера, модель автоматических и контролируемых компонентов стереотипов и предубеждений П. Дивайн и др. — касаются процесса предубеждения. Предпринятый анализ отчасти инициирован призывом Национального института психического здоровья (США) о необходимости совместного исследования предубеждений и стигмы в отношении психических заболеваний .

Итак, предпринятый анализ стигмы и предубеждения (модели сравнивались по целому ряду параметров, среди которых: ключевые понятия, фокус внимания модели (воспринимающий, воспринимаемый, их взаимодействие), процессы стигматизации и предубеждений, взаимозаменяемость понятий и др.) позволил авторам сделать заключение о том, что стигма и предубеждение имеют гораздо больше общих сторон, чем различий. Обобщая различные взгляды, сформулированные в рамках всех анализируемых моделей, авторы указывают, что стигма и предубеждение выполняют три основные функции: 1) эксплуатация и доминирование; 2) усиление социальных норм; 3) избегание болезни. В случае стигматизации ВИЧ-позитивных одновременно задействованы две функции – усиление социальных норм, а также избегание болезни .

Стигма и предубеждение связаны с рядом процессов и феноменов, среди которых: категоризация, «наклеивание ярлыков», стереотипизация, негативные эмоции, дискомфорт при взаимодействии, социальное отвержение и другие формы дискриминации, потеря социального статуса и пр.

Итак, это не тождественные процессы, но две стороны единого целого, а имеющиеся различия связаны скорее с фокусом внимания исследователей и расставляемыми акцентами. Так, анализ работ по предубеждению и стигме позволяет говорить о том, что 92% статей про стигму посвящены анализу таких ситуаций, как заболевания, инвалидность, девиации поведения или идентичности, в случае предубеждений — 62% статей сфокусированы на изучении расы и этничности.

Важность делаемых выводов объясняется еще и тем, что открывается возможность апеллировать к способам снижения предубеждения при разработке программ по дестигматизации.

Измерения стигмы. Э.Джонс с коллегами (анализируется по ) предлагают говорить о шести измерениях стигмы:

1) скрываемость (степень, в которой атрибут может быть скрыт индивидом);

2) ход (ожидаемый долгосрочный результат, связанный со стигматизирующим артибутом);

3) разрушительность (степень, в которой атрибут разрушает активность индивида в повседневной жизни);

4) эстетические качества (внешний вид индивида, имеющего стигматизирующий атрибут);

5) происхождение (степень ответственности индивида за имеющийся у него атрибут);

6) опасность (степень опасности атрибута для окружающих).

Достаточно важные измерения – с точки зрения последствий стигмы для индивида, имеющий стигматизирующий атрибут: скрываемость и происхождение стигмы.

То, что касается скрываемости стигмы, то можно различать два случая, на которые указывает Гофман: нескрываемая (видимая) и скрываемая (невидимая) стигма. В первом случае индивиды вынуждены постоянно быть готовым противостоять обесцениванию со стороны тех, кто не имеет такого знака. Видимая стигма может нам сообщать о наличие у индивида какого-либо заболевания, об опасности, которую он представляет для окружающих. Этот аспект стигмы хорошо демонстрирует идея, высказанная Кальвином, заметившим в отношении чумы, что это болезнь души, а она (душа) так устроена, что может заразить тело, тогда по телесным проявлениям можно узнать о состоянии души. Таким образом, чума оказывается нескрываемой стигмой, свидетельствующей об «испорченности», «дефектности» души индивида. Люди, имеющие эту стигму, в процессе взаимодействия получают непосредственную реакцию на эту стигму.

Те же, чья стигма скрываема, могут избегать обесценивания со стороны других столь долго, сколь долго они могут скрывать ее, их статус не отличается от статуса остальных. Однако, как только их стигма становится видимой, то их статус изменяется, они оцениваются окружающими как обладатели стигмы. Стоит отметить, что «цена», которую платят люди, скрывая стигму (таким образом — избегая стигматизации и ее негативных последствий), — достаточно велика, ибо в межличностных контактах индивиды испытывают большое напряжение, страшась открытия со стороны окружающих, опасаясь того, что по каким-то признакам собеседники догадаются об их секрете. Однако то, что происходит с индивидами, скрывающими свою стигму, нужно рассматривать не только на интерперсональном уровне, но и на интраперсональном, ибо попытки скрыть тот атрибут, который служит основанием для стигматизации, требуют большого внутреннего контроля, заставляют людей постоянно думать об их стигме, что, несомненно, негативно отражается на их психическом и физическом здоровье . То, что происходит с людьми, скрывающими стигму, можно исследовать в соответствии с моделью озабоченности секретностью Д.Вегнера и Дж. Лайн . Согласно которой, процессы, происходящие с человеком, имеющим секрет, описываются следующим образом:

1) секрет, который скрывает человек – в нашем случае –стигму – ведет к подавлению этих мыслей;

2) подавление мыслей ведет к возникновению назойливых мыслей о скрываемом секрете;

3) назойливые мысли заставляют индивида принимать еще большие усилия по подавлению мыслей. По сути, чем сильнее индивид стремится скрыть секрет — в нашем случае — свою стигму, тем более доступными становятся мысли о нем;

4) второй и третий этапы повторяются, ибо процесс цикличен, появление второго этапа – ведет к появлению третьего.

Итак, подавление мыслей, согласно Д.Вегнеру, делает их сверхдоступными для сознания индивида, причем, в ситуации когнитивной нагрузки именно эти мысли оказываются в сознании индивида быстрее, чем те, на которых он пытается сконцентрировать свое внимание. Этот эффект связывается с бессознательными автоматическими процессами.

Примечательно, что последствия на когнитивном уровне продолжают существовать даже после того, когда секрет перестает быть таковым . Отсюда, попытки индивидов скрыть стигму, с точки зрения этой модели, оборачиваются тем, что мысли о стигме становятся навязчивыми и держат их в большом внутреннем напряжении, которое Смарт и Вегнер связывают с состоянием глубокой когнитивной активации. По сравнению с индивидами с видимой стигмой, индивиды с невидимой стигмой обременены иными психологическими последствиями, ибо думая, что им удалось подавить мысли о стигме, они не осознают насколько эти подавленные мысли влияют на их поведение и суждения. Кроме того, глубокая когнитивнаяя активация ведет к снижению способностей в процессе переработки информации о социальном мире, к навязчивому стремлению воспринимать и оценивать социальный мир в терминах стигмы и других конструктов, связанных с ней .

Существуют основания говорить о негативных последствиях для здоровья индивида попыток скрыть стигму. Так, результаты лонгитюдного исследования позволяют говорить о том, что ВИЧ-инфекция прогрессировала быстрее у тех мужчин, которые скрывали свою гомосексуальную идентичность по сравнению с мужчинами, которые ее не скрывали . С точки зрения Вегнера, в пользу действия этого же механизма говорит и серия работ Дж. Пенбейкера, в которых было показаны негативные последствия умалчивания о различных травмирующих событиях (в том числе стигматизирующих – инцест, самоубийство супруга и пр.), т.е. удерживание в секрете событий такого рода не позволяло избавиться от глубокой когнитивной активации .

То, что касается другого важного измерения стигмы – ее происхождения или контролируемости, то можно обнаружить различные последствия для индивидов, апеллируя к атрибутивным теориям. Так, можно различать два варианта ситуаций, в зависимости от того, как приписывается причина болезни (контролируемость-неконтролируемость симптома, связанного со стигмой). Если симптом рассматривается как контролируемый, то индивиду приписывается ответственность за болезнь. Поведенческая реакция в отношении такого больного направляется гневом. Если же симптом воспринимается как неконтролируемый, то больному не приписывается ответственность за болезнь. В результате – помогающее поведение — направляется жалостью .

Итак, со времени появления работы И.Гофмана прошло почти полвека, но интерес к этой проблеме только увеличивается, на что указывает рост числа публикаций, посвященных этой проблеме, а также многообразие социально-психологических схем анализа и объяснения процесса стигматиазции. В первой части нашей работы мы рассмотрели ряд моделей, в рамках которых исследователи объясняют функции и механизмы действия стигмы; фокусируют внимание на палитре негативных последствий стигматизации и на механизмах негативного воздействия на стигматизируемых. Вторая часть работы будет посвящена анализу способов преодоления стигмы; а также стратегий дестигматизации.

Под стереотипом авторы предлагают понимать консенсусный набор убеждений о группе, которые не только содержат негативные оценки, но скорее являются специфическими семантическими ассоциациями .

Работы, вышедшие в промежуток с 1955 по 2005, анализировались так, что в фокус внимания попали тексты, появившиеся через кажые пять лет . Всего было проанализировано 162 статьи по стигме и 139 статей по предубеждению.

Стоит отметить существование процессов самостигматизации, когда индивид, имеющий стигматизирующее условие или идентичность , испытывает в этой связи страх, стыд, ожидает дискриминации со стороны «нормальных».

Значительная часть исследований стигмы выполнены в связи с взаимодействием между индивидом, имеющим стигму, с теми, кто ее не имеет. В этой связи работы Д.Вегнера с коллегами вносят существенный вклад в понимание того, как процесс стигматизации переживается изнутри, какие процессы происходят, какие механизмы стоят за этим.

Качественное исследование самостигматизации больных с психическими расстройствами

В настоящее время проблема самостигматизации больных с психическими расстройствами стоит крайне остро. Отсутствие дестигматизационной работы, относительно низкая информированность населения по вопросам психического здоровья и болезни в Беларуси приводит к формированию предвзятого отношения со стороны окружающих по факту наличия психиатрического диагноза. Самостигматизация психически больных является дополнительной причиной их страданий, затрудняя процесс реинтеграции в общество, снижая качество жизни.

Стремление скрыть диагноз, уклониться от посещения лечащего врача, избежать госпитализации приводит к снижению качества лечения людей с психическими расстройствами, следствием чего нередко является потеря работы и проблемы с трудоустройством, сложности с получением образования, социальной и медицинской помощи, распад семьи, сокращение круга общения .

В проведённых исследованиях в рамках клинической психологии, социальной психологии, психиатрии авторы делали акцент на описании самостигматизации через понятие стигмы, изучая влияние стигмы на терапевтический процесс, делая попытки создать классификации самостигматизации, выявить основные причины развития самостигматизации, проанализировать её структурно-динамические характеристики.

Однако можно заметить, что как отечественные, так и зарубежные исследователи не приходят к единому мнению по поводу определения понятия самостигматизации, при этом теоретические разработки содержат в себе противоречивую информацию о данном феномене, его структуре и предпосылках формирования. Зачастую представления о самостигматизации редуцируются до проблем с самооценкой, сводятся к комплексу эмоциональных состояний, возникающих у пациента в связи с наличием психиатрического диагноза, а также проводится ряд других упрощений. На наш взгляд, данная позиция является неприемлемой, поскольку речь идёт скорее о формировании у больного новой идентичности, об изменении представлений о себе, своих личностных качествах и способностях.

Соответственно, ряд проблем, связанных с феноменом самостигматизации, затрагивает психологические, клинические и социальные аспекты.

Всё это обуславливает необходимость проведения качественного исследования феномена самостигматизации больных с психическими расстройствами, обнаружение особенностей которого позволит прогнозировать развитие самостигматизации и предполагать наиболее сильные негативные последствия данного феномена. Такого рода прогнозирование позволит принимать своевременные меры профилактики, интегрированные в лечебный процесс.

Помимо этого, в настоящее время в клинической практике самостигматизации уделяется недостаточное количество внимания, в Беларуси отсутствуют валидизированные и стандартизированные количественные методики для оценки и изучения данного психологического феномена.

В свете перечисленных аспектов, нами было решено проводить качественное исследование самостигматизации людей с психическими расстройствами.

Для этого с пациентами ГУ «Республиканский научно-практический центр психического здоровья» было проведено полуструктурированное интервью.

Критериями для отбора респондентов служили: 1) наличие установленного психического расстройства с соответствующим диагнозом по МКБ-10; 2) согласие на участие в экспериментальном исследовании; 3) вторичное обращение в учреждение здравоохранения; 4) текущая госпитализация в учреждении здравоохранения; 5) доступность для обследования: отсутствие острого состояния декомпенсации у больных психотическими расстройствами; отсутствие воздействия побочных эффектов медикаментов на состояние сознания в текущий момент.

В исследовании принимали участие пациенты обоих полов (8 мужчин, 10 женщин) с психическими расстройствами психотического и невротического спектра. В группу вошли респонденты со следующими диагнозами по МКБ-10: F 20.0 – параноидная шизофрения (5 пациентов); F 20.1 – гебефреническая шизофрения (1 пациент); F 22.0 – бредовое расстройство (1 человек); F 23.0 – острое полиморфное психотическое расстройство без симптомов шизофрении (1 человек); F 31.5 – биполярное аффективное расстройство, текущий эпизод тяжёлой депрессии с психотическими симптомами (1 человек), F 41.0 – паническое расстройство (1 пациент); F 41.2 – смешанное тревожно-депрессивное расстройств (4 пациента); F 33.1 – реккурентное депрессивное расстройство, эпизод средней тяжести (1 пациент); F 41.3 – смешанное тревожное расстройство (2 пациента); F 41.1 – генерализованное тревожное расстройство (1 пациент).

После того, как с респондентами заключалось информированное согласие на участие в исследовании, с ними проводилось полуструктурированное интервью.

В качестве метода анализа информации нами был выбран качественный и количественный контент-анализ. Предварительные процедуры контент-анализа состояли из определения материала, формальной характеристики материала, определения направления анализа, а также подбора аналитических техник.

Тематическое кодирование позволило выявить несколько систематически повторяющихся тем: 1) Представления о заболевании; 2) Отношение к пребыванию в стационаре; 3) Критика к состоянию; 4) Отношение к психически больным; 5) Представления, связанные с идентификацией себя как психически больного; 6) Ограничения в связи с заболеванием; 7) Сокрытие фактов, подтверждающих принадлежность к психически больным; 8) Микро- и макросоциальные отношения; 9) Отношение к будущему, связанное с представлениями о болезни. Ниже мы приведём более подробное описание данных тем-категорий.

1) Представления о заболевании. В рамках проведённых клинических интервью испытуемые описывали явления, составляющие интеллектуальный, волевой, эмоциональный уровни внутренней концепции болезни, однако элементами, показательными для описания самостигматизации больных с психическими расстройствами, являются эмоциональный уровень («Отношение к заболеванию»), а также субъективная оценка тяжести заболевания («Оценка тяжести заболевания»).

В категорию вошли описания негативных переживаний по поводу болезни, в которых в том числе фигурируют описания чувства стыда, вины, отношение к заболеванию как к наказанию, а также сравнение психического расстройства с соматическими болезнями: «…я теперь знаю, что такие болезни – это не клеймо, а такая же болезнь, как обычная».

Согласно некоторым данным, комплекс эмоциональных состояний, которые переживает пациент в связи с заболеванием, как правило, коррелирует с показателями самостигматизации. В данном исследовании те испытуемые, которые были подвержены самостигматизации в большей степени, описывали в рамках данной категории переживания стыда .

При оценке тяжести заболевания, несмотря на основные симптомы, больные оценивают его и как тяжёлое, и как лёгкое: «Это даже вот сравнивать можно и с жизнью, и со смертью, когда устанешь»; «Если убрать все эти побочные эффекты, то всё нормально».

2) Отношение к пребыванию в стационаре. Пребывание в стационаре является очередным подтверждением для лиц с психическими расстройствами их статуса психически больных людей. Испытуемые отмечают, что их отношение к пребыванию в стационаре нельзя назвать однозначным, поскольку это событие несёт ряд различных смыслов: испытуемые могут положительно относиться к лечению и госпитализации, однако факт пребывания в психиатрической лечебнице актуализирует самостигматизацию. Так, большинство испытуемых (за исключением двух человек с расстройствами психотического спектра) описывают своё позитивное отношение к лечению: «Я рад, что здесь нахожусь потому, что вылечат – и всё будет по-другому, не будет галюнов и прочей мути». При этом выяснилось, что некоторые испытуемые при положительном отношении к самой госпитализации крайне негативно относятся к учреждению здравоохранения. Испытуемые называют учреждение «Новинки», «дурка», «психушка», «стационар», «диспансер», однако новое название учреждения «РНПЦ психического здоровья» не фигурирует вообще ни в одном интервью.

Некоторые пациенты описывают разрушение собственных стереотипов по поводу учреждения, больные начинают осознавать, что их первоначальное отношение к учреждению было ошибочным и основывалось на различных мифах: «»Я вот тоже не думал что Новинки, это будут просто палата, уколы делают, я думал, что это ходят дураки какие-то. Как в фильмах, решётки. А тут только на первых этажах».

Вынужденность находиться в пределах учреждения, вокруг образа которого простроены стойкие социальные стереотипы, сама по себе подвергает стигме психически больных людей, ставя на них «клеймо». Особенно болезненно переживается пребывание в данном учреждении тогда, когда индивид разделял негативные общественные стереотипы в период до болезни. Так, при обращении внимания на то, что учреждение официально имеет иное название, имеет место следующая реакция: «Как ты дурку не назови, всё равно она – Новинки!».

Некоторые испытуемые отмечают наличие сильных негативных переживаний по поводу необходимости находиться на госпитализации. Госпитализация по причине заболевания также является дополнительным фактором в идентификации себя с образом психически больного человека: «Если бы не нужно было лечиться в стационаре, я б себя ваще нормальным ощущал, пил бы таблетки, да и всё». В других случаях госпитализация может рассматриваться как возможность отдохнуть и придти в себя.

3) Критика к состоянию. Аналогом понятия «критика к болезни» в англоязычной литературе можно считать термин «insight», этот термин впервые был введен Lewis в 1934 году. В современной зарубежной литературе под инсайтом понимается «знание больного об объективной ситуации, осознание личностью наличия психических проблем и не­обходимости лечения». Обобщив исследования, David (1992) предложил трехструктурную модель инсайта, включающую осознание болезни, согласие на лечение и способность оценить наличие психопатологических расстройств (как продуктивных, так и негативных). В ходе некоторых исследований было показано, что критика к состоянию имеет непосредственное отношение к самостигматизации .

Благодаря критике к состоянию пациент способен понять и принять те изменения, которые произошли с ним в результате заболевания, осмыслить их, осознать степень своего изменения. В результате он начинает соотносить себя с группой соответственно «больных» или «здоровых».

Данная подкатегория непосредственно связана с категориями «Представления, связанные с идентификацией себя как психически больного», «Самоограничения в связи с заболеванием» следующим образом: у испытуемых при отсутствии критики к состоянию не происходит идентификации с группой «психически больные», и помимо того, что такие больные отрицают ограничения, связанные с болезнью, они также отрицают наличие произошедших с ними изменений. При сниженной критике обнаруживаются фразы, свидетельствующие о получении вторичной выгоды от болезни. Цепочка развития самостигматизации при этом следующая: отрицание болезни – отсутствие идентификации с группой психически больных – отрицание наличия стигматизации – соответственно, отсутствие феноменологии, свидетельствующей о наличии самостигматизации.

4) Отношение к психически больным. То отношение к пациентам психиатрической клиники, которое наблюдают люди, сами страдающие от психических расстройств, то, как они сами относятся и насколько стигматизируют психически больных, характеризует возможность формирования и развития самостигматизации. Можно предположить, что важную роль играет сочетание различных факторов: пациент отмечает негативное отношение к другим пациентам, вспоминает своё отношение к психически больным до попадания в стационар, начиная осознавать стойкость и ошибочность предубеждений, однако признавая своё бессилие разрушить их. Так, в некоторых исследованиях социальную стигму рассматривают как самую важную причину, вызывающую самостигматизацию при психических расстройствах.

Пребывание в стационаре, опыт психической болезни может вызывать изменение отношения к психически больным людям в лучшую сторону: «Раньше относился с сочувствием, потом относился с отвращением, и хотелось их просто бить, потому что они просто пользуются своей болезнью», трансформируются представления о психической болезни, происходит переоценка отношения к ним.

Если характеризовать отношения к психически больным у интервьюируемых на данный момент, то встречается различного рода отношение – от недоверия и безразличия до сочувствия, однако ни в одном интервью не прозвучало однозначно негативного отношения: «Не знаю, что доверие, как доверие, если больная» (о соседке), «К дуракам, которые реально дураки, я уже привык, но здесь есть и нормальные абсолютно люди».

Практически единодушно испытуемые говорят о плохом отношении со стороны социума, о проявлениях страха, восприятии больных как «буйных», «неадекватных»: «Они представляют их (больных) более… более страшно, чем есть на самом деле». Частыми становятся объяснения такого отношения неграмотностью населения, низкой информированностью по вопросам психических заболеваний.

Характеристика общения с больными в стационаре выявляет не только отношение к другим больным, но и потребность во взаимодействии с ними, иногда – фактически дискриминацию одних больных со стороны других: «Мне как-то всё равно на других кто здесь лежит…», «Мне не хочется здесь общаться, это не мой круг людей, мне кажется – я надеюсь – я выше немного, чем они».

5) Представления, связанные с идентификацией себя как психически больного

Ключевое понятие, на которое мы опирались, гласит, что самостигматизация представляет собой не просто реакцию на болезнь, и не только комплекс негативных эмоций по поводу этого факта, а является формированием новой идентичности. О формировании такой идентичности говорит признание или отрицание изменений, произошедших в результате болезни.

Испытуемые в большинстве описывают изменения, произошедшие в аффективной сфере, жалуются на снижение памяти. Отрицание каких-либо изменений высказывается в следующих формулировках: «Я не чувствую в себе какие-то черты другие, я не изменился, изменилась ситуация, а я к ней не приспособился».

«Принятие роли больного» характеризуется пассивностью, безосновательным признанием собственного бессилия, признанием себя слабым и уязвимым в виду болезни: «Я переживаю, конечно, ну а что я могу поделать? Я же больная».

Испытуемые полагают, что теперь они не в состоянии справиться обычными делами (посидеть с внуком, спокойно выяснить информацию), однако при ближайшем рассмотрении проблемы становится очевидным, что само по себе заболевание не является препятствием для такого рода дел, однако люди склонны заранее настраивать себя на неуспех, предпочитая даже не пробовать что-либо делать. В другом варианте – просто отказываясь что-либо делать, не имея при этом ни опыта неудач, ни какого-либо другого негативного опыта (что согласуется с принципами «“why try” model») .

Возможным становится оправдание проявлений раздражительности при семейных конфликтах своим заболеванием, использование заболевание в качестве «щита» и «угрозы» одновременно.

Непосредственным проявлением самостигматизации является формирование новых правил поведения, когда больной настолько ограничивает себя статусом больного, что создаёт себе особые правила, например – «Раньше могла пешком из центра домой дойти, сейчас уже не пойду, страшно, а хотелось бы», «…я уже всё больше боюсь не выспаться, хоть буду ночью плохо спать, постараюсь раньше лечь».

В ряде случаев самостигматизацию снижают вторичные выгоды от заболевания: Болезнь помогает решить проблемы в семье, экономические проблемы, решить проблему социальной изоляции, а также переосмыслить взгляды на жизнь в целом.

Здесь следует заметить, что заболевание сказывается на каждой личности по-разному, действуя не только на организм пациента, но и на его психику. Порой оно помогает что-то понять в себе и своей жизни, обрести качества бойца, сражающегося за своё здоровье. А иногда с болезнью сживаются, холят и лелеют, так как без неё человек не способен решить свои проблемы и получить то, что он хочет в этой жизни – любовь, заботу и внимание.

Получение «бонусов» от заболевания может несколько смягчать самостигматизацию, как в случае, где женщина, больная шизофренией, живёт одна, не имеет близких родственников, и использует болезнь в качестве средства избавления от социальной изоляции, способа почувствовать свою принадлежность к сообществу.

6) Ограничения в связи с заболеванием. В рамках данной категории испытуемые описывают ряд ограничений, которые возникают по причине наличия психического расстройства. При этом такие ограничения могут быть связаны с 1) фактом наличия заболевания, когда неудобства причиняют не симптомы или побочные лекарства, а само знание о болезни, 2) с госпитализацией, 3) с симптомами заболевания (наиболее объективные ограничения).

Как госпитализация, так и симптоматика служат факторами, несомненно утверждающими статус человека с психическим расстройством, однако следует отличать здесь подкатегорию «Госпитализация» с одной из предыдущих. Если там речь шла об отношении к госпитализации, то здесь речь идёт именно о госпитализации как ограничивающем и неотъемлемом компоненте болезни, очередной раз подтверждающим принадлежность к стигматизируемой группе.

Одним из болезненных вопросов для испытуемых с высоким уровнем критичности является 4) причинение неудобств их родственникам, однако не неудобств, связанных с посещениями, а в связи с явлением, которому Гоффман дал название «стигма по ассоциации», или «ассоциированная стигма» .

Для некоторых испытуемых 5) болезнь не является ограничивающим фактором: «Я всё могу, нет такого, что не можется, только иногда начинаешь себя жалеть, я же больна, полежу». Больные с низким уровнем критичности также отрицали какие-либо ограничения в связи с болезнью: «Я всё делаю, всё могу, и убираю, и готовлю, никаких вообще ограничений», «Я всё могу делать сейчас, абсолютно всё. Мои дела не изменились».

7) Сокрытие фактов, подтверждающих принадлежность к психически больным. Стремление скрыть факт госпитализации, само заболевание является своего рода «профилактикой» дискриминации и стигматизации.

При этом больные стремятся скрывать: 1) факт госпитализации в конкретном учреждении здравоохранения, 2) само заболевание, 3) в ряде случаев испытуемые со сниженным уровнем критичности не стремятся скрывать факты о заболевании

Опасения потерять социальный статус, подвергнуться насмешкам, утратить ряд социальных контактов приводят к тому, что больные иногда согласны уезжать на лечение в другой город: «Я специально поехала в Минск, потому что в нашем городе точно бы узнали». Примечательно, что при отсутствии явно наблюдаемых симптомов и низкой самостигматизации испытуемый не видит смысла скрывать заболевание.

8) Микро- и макросоциальные отношения. Понимание феномена самостигматизации людей с психическими расстройствами требует анализа отношений между индивидуумом и обществом. Люди с психическими расстройствами находятся в категории наиболее подвергающихся стигматизации, дискриминации, уязвимых для общества. Получается, что пациенты психиатрических отделений попадают в уязвимое положение дважды: болезнь продуцирует одновременно психопатологические проблемы, являющиеся основанием самостигматизации, и болезнь же провоцирует стигматизацию.

Данную категорию составляли следующие подкатегории: «Описания случаев дискриминации и стигматизации», «Опасения дискриминации и стигматизации», «Отношения в семье» (нас интересует, произошли ли изменения), «Отношений с друзьями и знакомыми», «Отношения в профессиональной среде», «Реакция на принадлежность к категории душевнобольного», «Самоотношение, оценка макросоциальных взаимодействий», «Характеристика потребности в общении».

Случаи дискриминации и стигматизации проявлявляются в различных сферах жизни: в семейной жизни (узнав от испытуемой о её заболевании, муж подал на развод), в профессиональной (у испытуемой появились галлюцинации в тот момент, когда она находилась на работе, испугавшись, она выбежала из здания, но вернулась через несколько минут. Случайно став свидетелем её необъяснимого поведения, начальник не стал вдаваться в подробности, а уволил девушку, чтобы «не попасть в неприятное положение» потом. («Когда мне было плохо, они взяли диктофон и записали, а потом смеялись, стали тиражировать и отнесли декану, а я не знала, я не думала, что это психиатрическое заболевание, и было очень горько».

Реакцией на подобные ситуации у больных являются переживания гнева, глубокие чувства стыда, обиды, вины.

В связи с тем, что начальные опасения дискриминации и стигматизации получают своё подкрепление в ряде случаев, испытуемые часто сообщают об ожидаемых реакциях окружающих на их болезнь: «Откуда я знаю, что они подумают, ничего хорошего, что я там псих, дурак». При этом неожиданными становятся прямо противоположные реакции окружения: «…там у нас доктор (ФИО), психолог, медик по образованию, и он отпечатал мои стихи и он издал их, и это было странно, такое отношение непривычное к больному». Предельный страх того, что кто-то узнает о болезни, выражается в следующем суждении: «Когда я увидел здесь, в отделении, знакомого человека, у меня волосы стали дыбом, потому что через него по сплетням узнают в вузе, и это будет катастрофичным».

Только один испытуемый сообщает об относительном безразличии по поводу возможной стигматизации: «Вы знаете, мне и без заболевания было как-то наплевать на мнения окружающих. Я обращаю внимание только на мнение близких мне людей».

Характеристика отношений в семье в целом сводится к двум ракурсам – часть испытуемых сообщает об изменениях в семейных отношениях, как в лучшую, так и в худшую сторону, в то время как другая часть испытуемых утверждает, что болезнь никак не повлияла на отношения в семье.

Важно отметить, что, давая описание семейным отношениям, испытуемые с невротическими расстройствами очень часто отмечали, что в семье недооценивают тяжесть их заболевания, объясняя симптомы заболевания «ленью», «прихотью», «причудами характера» больного.

Изменения отношений с друзьями и знакомыми характеризуются стремлением снизить количество контактов, если не сократить до нуля, нарастанием напряжения, осуждением и чувством страха, связанным с личностью испытуемого. В то же время следует заметить, что данную подкатегорию следует рассматривать в контексте потребности в общении, поскольку во многих случаях испытуемые сами стремятся свести к минимуму общение либо в связи с негативной симптоматикой заболевания, либо в связи с привычным образом жизни.

Отсутствие изменений в отношениях испытуемые объясняют тем, что друзья и знакомые просто не в курсе заболевания, либо, как указывалось выше, испытуемые сами стремятся сводить общение к минимуму.

Поскольку профессиональная среда является важным средством поддержания уровня самооценки и самоуважения, то негативные последствия стигматизации также отражаются через изменение самоэффективности и социального функционирования в контексте данной среды.

Что касается реакции на принадлежность к группе душевнобольных в контексте социального взаимодействия, то пациенты говорят о совокупности отрицательных эмоций, переживаемых ими в результате причисления себя к душевнобольным. Реакция на принадлежность к группе душевнобольных определяется, в том числе и тяжестью заболевания, и госпитализацией в определённом отделении учреждения здравоохранения.

Характеристика ощущения принадлежности к сообществу, включённости в него является немаловажной составляющей самостигматизации. Часть испытуемых описывает социальную изоляцию следующим образом: «За пределами (общества), я не задумывался об этом, наверное, это плохо», «Я как-то между, на границе между обществом и изоляцией, как разрываюсь». Другие говорят о своей включённости в общество: «Несмотря на отдельных индивидов, конечно, я в обществе, внутри».

Некоторые дают амбивалентную или нейтральную оценку, иногда стремятся уйти от ответа или дают непонятный ответ, прояснять который отказываются, что может быть связано с крайней болезненностью данной темы.

Таким образом, говоря просто о социальной изоляции, мы должны выяснить, насколько человека устраивает такая позиция, так как больной может на самом деле в силу личностных особенностей или других причин стремиться к изоляции, и в таком случае положение «за пределами общества» будет для него удовлетворительным. Точно так же больной может и стремиться проводить меньше времени с друзьями, прекратить общаться с дальними родственниками и т.д.

9) Отношение к будущему, связанное с представлениями о болезни. Здесь мы видим проявления стигматизации, которые отражаются на целях и планах. Планы и программы, надежды и мечты о будущем придают смысл настоящему. Сегодняшний день важен и осмыслен как раз потому, что он является шагом на пути достижения поставленной цели. Когда человек теряет перспективу, цели и задачи будущей жизни, то и настоящее начинает казаться ему лишенным смысла. Отсутствие планов на будущее, изменение их в связи с болезнью, отказ от планов из-за болезни также подчёркивают статус психически больного, что создаёт предпосылки для самостигматизации. При обсуждении данной темы часто звучали высказывания, общий смысл которых сводился к стремлению жить сегодняшним днём, к отсутствию желания что-либо планировать, часть испытуемых планировала продолжать свою деятельность после лечения.

При оценке возможностей в реализации планов испытуемые обдумывают стратегии трудоустройства, а также оценивают возможные сложности.

Первоначально нами также были выделены категории «Описание симптомов заболевания», «Совладание с болезнью», «Следование рекомендациям», «Представления о причинах заболевания», «Представления о психическом здоровье и психической болезни», однако данные категории оказались неинформативными для описания самостигматизации.

Таким образом, на основании проведённого исследования можно сделать несколько важных выводов о самостигматизации людей с психическими расстройствами:

— возникновение самостигматизации базируется на первичных представлениях людей о психических заболеваниях, на изначальных стереотипах о психически больных, отношению к ним. В результате опыта заболевания такого рода отношения и стереотипы могут трансформироваться, подвергаться переоценке;

— в течение заболевания происходит идентификация с группой душевнобольных, в результате чего возникают дополнительные опасения стигматизации и дискриминации, которые в итоге приводят к переживанию страха, вины, обиды и стыда, к формированию новых правил поведения, к изменению планов на будущее, к самоограничению в связи с заболеванием, к стремлению скрывать факты, подтверждающие принадлежность к психически больным людям;

— крайне важным фактором, оказывающим влияние на степень самостигматизации, является критика к состоянию осознание болезни, принятие болезни, признание необходимости лечиться и другие аспекты, связанные с критичностью;

— самостигматизацию могут провоцировать также различные факторы – пребывание в конкретном учреждении здравоохранения, сам факт наличия психического расстройства, симптомы болезни и побочные симптомы;

— одной из важнейших тем, фигурировавших во всех интервью, является тема микро- и макросоциальных отношений, в рамках которой испытуемые описывали случаи дискриминации и стигматизации, изменения в семейных отношениях, отношениях с друзьями и знакомыми, в профессиональной среде. Здесь также приводились описания социальной изоляции, характеризующие степень включённости в общество.

В качестве общего вывода можно заключить, что в связи с самостигматизацией люди с психическими расстройствами остро нуждаются в психологической помощи и сопровождении, что позволило бы таким людям получить дополнительный ресурс в борьбе с заболеванием, позволило бы осуществить столь необходимую и в большинстве случаев желанную реинтеграцию в общество.

Литература:

• Авторы
• Резюме
• Файлы
• Ключевые слова
• Литература

Руженкова В.В. 1 1 ФГАОУ ВПО «Белгородский государственный национальный исследовательский университет» Обследовано 64 пациента: 15 лиц мужского и 49 женского пола в возрасте от 18 до 67 (35,1±1,8) лет с психическими расстройствами непсихотического уровня (расстройства личности – 51,5%, дистимия – 25%, смешанная тревожная и депрессивная реакция – 14,1% и органическое эмоционально-лабильное расстройство – 9,4%) с суицидальным поведением. Основными методами исследования были клинико-психопатологический, клинико-динамический, психометрический и статистический. Установлено, что социальная стигматизация преобладает в микросоциальном окружении и проявляется недоверием, осуждением, усилением контроля и пренебрежением. Из-за боязни стигматизации более чем в 80% случаев пациенты и их родственники скрывали попытку самоубийства. Более половины 66% обследованных испытывали чувство вины из-за суицидальной попытки. Выявлен высокий уровень дискриминации суицидентов в семейной сфере и со стороны друзей. Кроме того, существовал высокий уровень риска отстранения от работы в связи с суицидальной попыткой. Обсуждаются проблемы лечения и дестигматизации. 169 KB самостигматизация стигматизация суицидальное поведение непсихотические психические расстройства 1. Кедровская А.С. Проблема стигматизации суицидентов, как фактор, препятствующий превенции: материалы временных коллективов // Всероссийская 70-я юбилейная итоговая научная студенческая конференция им. Н.И. Пирогова, Томск, 16-18 мая 2011 г.: сб. ст. / Сиб. мед. ун-т ; ред.: В.В. Новицкий, Л.М. Огородова. – Томск, 2011. – С. 382-384. 2. Михайлова И.И. Самостигматизация психически больных: автореф. дис. … канд. мед. наук: 14.00.18: 19.00.04. – М., 2005. – 23 с. 3. Руженкова В.В. Стигматизация суицидентов медицинскими сестрами психиатрической больницы // Тюменский медицинский журнал. – 2013. – Т. 15, № 1. – С. 23-24. 4. Руженкова В.В., Руженков В.А. Социологический анализ отношения младшего медицинского персонала, участвующего в оказании психиатрической помощи, к суицидентам : результаты межрегион. исслед. // Современные проблемы науки и образования. 2013. № 3. URL: www.science-education.ru/109-9590 (дата обращения: 02.04.2015). 5. Серебрийская Л.Я. Психологические факторы стигматизации психически больных: автореф. дис. … канд. психол. наук: 19.00.04. – М., 2005. – 22 с. 6. Ястребов В.С., Михайлова И.И. Самостигматизация больных при основных психических заболеваниях // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. – 2005. – Т. 105, № 11. – С. 50-54. 7. Experience of social stigma by people with schizophrenia in Hong Kong / S. Lee, M.T. Lee, M.Y. Chiu // Br. J. Psychiatry. – 2005. – Vol. 186, № 2. – P. 153-157. 8. Ritsher J.B., Otilingam P.G., Grajales M. Internalized stigma of mental illness: psychometric properties of a new measure // Psychiatry Res. – 2003. – Vol. 121, № 1. – P. 31-49. 9. Sartorius N. Stigma: what can psychiatrists do about it? // Lancet. – 1998. – Vol. 352, № 9133. – P. 1058-1059.

Стигматизация психически больных как предубежденное отношение по факту наличия психиатрического диагноза является причиной дополнительных страданий этих людей, препятствует включению их в общественную жизнь, ухудшает социальную адаптацию, что негативно сказывается на качестве их жизни . Причем стигма психических расстройств и дискриминация по отношению к психически больным остаются наиболее стойким препятствием на пути улучшения качества жизни этих людей . Кроме стигматизации негативное влияние на социальную адаптацию оказывает самостигматизация, проявляющаяся в изменении идентичности больного на личном и социальном уровнях .

Существующая система оказания психиатрической помощи, в том числе и суицидентам также отягощается явлением стигматизации . Можно говорить о стигматизации суицидентов в двух сферах: это стигматизация учреждений, оказывающих психиатрическую помощь, и стигматизация со стороны ближайшего социального окружения суицидента. Стигматизация учреждений, оказывающих специализированную помощь, является одной из причин низкого уровня диагностики суицидальных тенденций на ранних стадиях развития, что приводит к низкой обращаемости населения за помощью в кризисных ситуациях, препятствует превенции .

Цель исследования — изучение стигматизации и самостигматизации лиц с психическими расстройствами непсихотического уровня с суицидальным поведением для разработки рекомендаций по дестигматизации.

Материал и методы исследования

В течение 2014-2015 гг. нами обследовано 64 пациента с психическими расстройствами непсихотического уровня с суицидальным поведением. В выборку вошли 15 лиц мужского и 49 женского пола в возрасте от 18 до 67 (35,1±1,8) лет имеющих в анамнезе суицидальное поведение.

Основными методами исследования были клинико-психопатологический, клинико-динамический, психометрический (тест «Негативные социальные последствия психического расстройства» и наша модификация его для изучения субъективного восприятия социальных последствий попытки самоубийства, «Шкала интернализации стигмы психического расстройства» и наша модификация ее для изучения интернализации стигмы самоубийства, психологический (шкала социальной фрустрированности Вассермана, шкала враждебности Кука-Мадлей) и статистический (описательная статистика; достоверность различий непараметрических показателей в двух связанных группах определялась при помощи критерия Вилкоксона; для оценки достоверности различий бинарного показателя использовался критерий χ2 для таблиц сопряженности 2х2; корреляционный анализ ).

Результаты исследования и обсуждение

Среди клинических форм преобладали расстройства личности — 51,5%, дистимия — 25%, смешанная тревожная и депрессивная реакция — 14,1% и органическое эмоционально-лабильное расстройство — 9,4%. Выявлена высокая частота наследственной отягощенности по психическим расстройствам — у 32,8% пациентов близкие родственники лечились у врача-психиатра. Семейный алкоголизм был в 54,7% случаях (причем в 28,1% случаях алкоголем злоупотребляли мать или отец). У 20,3% пациентов у ближайших родственников были попытки самоубийства, которые в 61,5% случаев завершились летальным исходом.

Более трети 35,9% пациентов в преморбиде имели тревожно-мнительные черты, 18,8% — истерические и 15,6% — шизоидные. Реже встречались эмоционально-неустойчивые — 10,9%, эпилептоидные и астенические — по 7,8% и циклоидные — 3,1%. В 10,9% случаях у пациентов наблюдался коморбидный алкоголизм (второй клинической стадии) и 6,3% пациентов — злоупотребляли алкоголем на уровне бытового пьянства. Наркотические вещества принимала почти треть (29,7%) пациентов, из них 9,4% сочетали их с приемом лекарств и средств бытовой химии.

У половины — 51,6% обследованных в анамнезе была одна суицидальная попытка, в остальных случаях — от 2 до 8. Всего пациентами было совершено 139 суицидальных попыток (2,2 на 1 человека) — 101 истинная и 38 демонстративно-шантажных. Наряду с суицидальным, у 50% пациентов встречалось аутодеструктивное поведение, целью которого было устранение эмоционального напряжения, снижение боли при соматическом заболевании, манипуляция окружающими (били кулаком или головой о стену, реже -наносили порезы на кожу и сочетанные повреждения). У большинства пациентов — у 73,4% человек суицидальные попытки были истинными, у 23,4% — демонстративно-шантажными и у 3,1% наблюдались как истинные, так и демонстративно-шантажные. Почти в половине — 48,9% всех суицидальных попыток суицидогенный конфликт локализовался в личной сфере и в 36,7% случаях — в семейной, реже — 11,5% — в интимной и 1,6% — в производственной.

Наиболее часто — 48,2% случаев попытка самоубийства совершалась самоотравлением медикаментами. На втором месте — 28% случаев — самопорезы предплечий. Реже — путем самоповешения (7,9%), падения с высоты (5,8%) и самоотравления средствами бытовой химии (4,3%). В остальных 5,8% случаях попытки самоубийства реализовывались посредством утопления, передозировки наркотическими веществами, порезов шеи, падением под транспортные средства. Наиболее часто — в 65,5% случае суицидальные попытки совершались на фоне депрессивного и тревожно-депрессивного состояний, реже — при импульсивном поведении (25,9%) и астеническом синдроме (8,6%).

Изучение методом опроса испытываемого пациентами изменения отношения к себе со стороны врачей-психиатров в связи с суицидальным поведением показало, что большинство — 93,8% его не замечали; 3,1% — оценивали отношение как более сочувственное и 3,1% — как пренебрежительное. Большинство — 79,6% пациентов также не испытывали изменения отношения медицинских сестер. Более сочувственное отношение испытывали 6,3% пациентов, в 7,8% случаях отмечалось усиление контроля, в 3,1% — пренебрежение, а недоверие и осуждение — по 1,6%. Младший медицинский персонал (84,3%) также не изменил отношения к пациентам. Только 4,7% из них отмечали более сочувственное отношение к себе; столько же — 4,7% испытывали осуждение и контроль — 4,7%, а 1,6% — пренебрежение.

Таким образом, медицинские работники, участвующие в оказании психиатрической помощи, не выходили за рамки своих профессиональных обязанностей и не меняли свое эмоциональное отношение к суицидентам. Причем такое отношение более характерно для врачей-психиатров, менее толерантными оказались 14,1% медицинских сестер и 10% младшего медицинского персонала. В то же время, всего лишь треть (32,8%) обследованных не заметили изменения отношения к ним родных, а к 28,1% оно стало более сочувственное и понимающее. В 15,6% случаев возникло недоверие, в 9,4% — осуждение и в 9,4% усиление контроля, а также пренебрежение — 4,7% случаев. Другими словами в 39,1% случаев отношение к пациентам со стороны родных изменилось на стигматизирующее.

Более половины — 53,1% пациентов не заметили изменений в отношении к ним со стороны друзей и знакомых после совершения суицидальной попытки, а к 10,9% оно стало более сочувственное. Стигматизирующее отношение после совершения попытки самоубийства испытывали 36,1% пациентов: осуждение, избегание общения отмечали соответственно 14,1% и 12,5%; реже — 6,2% было недоверие и в 3,2% пренебрежение и насмешки. Таким образом, более чем в трети случаев суициденты с непсихотическими психическими расстройствами испытывали стигматизирующее к себе отношение со стороны родных и друзей.

Изучение отношения самих пациентов к лицам, совершившим суицидальную попытку, в производственной сфере показало, что, несмотря на то, что подавляющее большинство — 93,8% обследованных считают, что человек, пытавшийся покончить с собой, может работать качественно, более половины — 57,8% отказали бы им в работе воспитателя детского сада и педагога средней школы — 50%; более трети — 39,1% не разрешили бы работу врача-реаниматолога, треть — в области хирургии и психиатрии, а четверть — в судебно-следственных органах.

Тест «Негативные социальные последствия психического расстройства» и наша модификация его для изучения восприятия социальных последствий попытки самоубийства показал следующее (Диаграмма 1). Как видно из диаграммы 1, в производственной сфере процент стигматизирующих утверждений в связи с попыткой самоубийства, на которые пациенты ответили утвердительно, составил 11,8%, а в связи с психическим расстройством — 10,4%. Тем не менее, уровень дискриминации (отрицательные комментарии, проявление неприязни, изменение отношения) из-за попытки самоубийства со стороны родственников и семьи оценивался пациентами в 42,2%, а из-за психического расстройства статистически достоверно (p=0,0003) менее интенсивно — в 27,5%. Испытываемое стигматизирующее отношение из-за попытки самоубийства со стороны друзей и знакомых пациенты оценивали в 50,9%, а из-за наличия психического расстройства — в 29,5% (p=0,000009). Свои собственные негативные переживания, связанные с дискриминацией из-за попытки самоубийства, пациенты оценивали в 33,5%, а из-за психического расстройства — в 28,5% (различия статистически не значимы).

Степень риска отстранения от работы для пациентов чаще (χ2=4,935 p=0,026) были связаны с попыткой самоубийства — 25 (39,1%), чем с психическим расстройством — 16 (25%) случаев. Члены семей подавляющего большинства пациентов скрывали от окружающих наличие у родственника попытки самоубийства — 52 (81,3%) случаев, в то время как факт психического расстройства скрывался реже — 32 (50%) случаев (χ2=12,502 p=0,000).

Неприязнь, неприятие в связи с попыткой самоубийства со стороны членов семьи чувствовали 31,3% обследованных и 25% — в связи с наличием психического расстройства. Более половины — 56,3% пациентов выслушивали в свой адрес отрицательные комментарии со стороны своих родственников, связанные с попыткой самоубийства и почти половина — 46,9% — связанные с психическим расстройством. Большинство — 84,4% обследованных скрывали попытку самоубийства, а психическое расстройство — 57,8% (χ2=9,732 p=0,002).

Более половины — 65,6% обследованных испытывали чувство вины из-за суицидальной попытки и реже (χ2=13,795 p=0,000) из-за психического расстройства — 31,3%. Значительное число — 42,2% пациентов чувствовали снижение социального статуса после начала психического расстройства, и почти треть — 28,8% после попытки самоубийства. Необходимо отметить, что 15,6% человек стали избегать контактов с окружающими в связи с дискриминацией, связанной с попыткой самоубийства и 17,2% — с психическим расстройством.

Результаты обследования пациентов по «Шкале интернализации стигмы психического расстройства» и нашей модификации его для изучения интернализации стигмы, связанной с попыткой самоубийства представлены на диаграмме 2.

Как видно из диаграммы 2, уровень отчужденности обследованных, связанный с совершенной попыткой самоубийства и с психическим расстройством одинаковый — соответственно 33,1% и 33,3% стигматизирующих утверждений.

Уровень подтверждения стигматизации, связанной с попыткой самоубийства — 11,4% оказался ниже связанного с психическим расстройством — 19,7% (p=0,014). Уровень дискомфорта, испытываемого пациентами в связи с попыткой самоубийства, оценивался в 23,1%, а в связи с психическим расстройством — в 20,0%. Уровень социальной изоляции, связанной с попыткой самоубийства, оценивался в 39,6% и был выше (p=0,006), чем вызванный психическим расстройством — 29,5%. Уровень устойчивости к стигматизации и дискриминации из-за попытки самоубийства — 60,6% выше, чем из-за наличия психического расстройства — 51,3% (p=0,009).

Более половины — 53,1 (60,7%) обследованных стыдятся своей суицидальной попытки, а почти треть — 19 (29,7%) — своего психического расстройства (χ2=6,31 p=0,012).

Чрезмерную опеку со стороны родственников и друзей обследованные чаще (χ2=7,727 p=0,005) связывали с попыткой самоубийства — 32,8% случаев, чем с психическим расстройством — 10,9% случаев. Пятая часть — 21,9% обследованных заявляли, что отрицательные стереотипы о самоубийцах или людях с психическими расстройствами — 23,4% изолируют их от других людей.

Свою «неуместность» в компании обследованные чаще (χ2=5,897 p=0,015) чувствовали из-за попытки самоубийства — 35,9% случаев, чем из-за психического расстройства -15,6% случаев. Они же старались не сближаться с людьми, боясь отторжения из-за попытки самоубийства — 29,7% случаев или психического расстройства — 10,9% случаев (χ2=5,231 p=0,022).

Корреляционный анализ выявил обратную корреляционную зависимость между уровнем дискриминации (отрицательные комментарии, проявление неприязни, изменение отношения) из-за попытки самоубийства со стороны родственников и семьи и уровнем удовлетворенности материальным положением (r=-0,47 p=0,001) и жилищно-бытовыми условиями (r=-0,31 p=0,034). Также, обратная корреляционная зависимость выявлена между уровнем дискомфорта, испытываемого из-за попытки самоубийства и уровнем удовлетворенности содержанием (r=-0,33 p=0,029) и условиями (r=-0,32 p=0,031) работы. Обратная корреляционная зависимость выявлена между уровнем переживания дискриминации из-за самоубийства и выраженностью собственной враждебности (r=-0,37 p=0,011).

Прямая корреляционная зависимость выявлена между уровнем устойчивости к стигме самоубийцы и удовлетворенностью содержанием работы (r=0,404 p=0,006), а также удовлетворенностью отношениями с супругом (r=0,48 p=0,032) и друзьями (r=0,32 p=0,034). Прямая корреляционная зависимость выявлена между уровнем устойчивости к стигме самоубийства и степенью собственной агрессивности (r=0,305 p=0,039).

Таким образом, в результате исследования установлено, что социальная стигматизация суицидентов с непсихотическими психическими расстройствами преобладает в микросоциальном окружении — почти в 40% случаев в семейном окружении это проявлялось недоверием, осуждением, усилением контроля и пренебрежением. Из-за боязни стигматизации в 80% случаев члены семей пациентов скрывали от окружающих наличие у родственника попытки самоубийства, а факт психического расстройства скрывался реже — 50% случаев. По той же причине большинство — 84% обследованных скрывали попытку самоубийства, а психическое расстройство — 57,8%. Более половины 66% обследованных испытывали чувство вины из за суицидальной попытки и реже — 31% из-за психического расстройства. Стигматизирующее отношение (недоверие, осуждение, усиление контроля и пренебрежение) характерно и для 36% близких друзей. Выявлен высокий уровень самостигматизации суицидентов в производственной сфере, проявляющейся в запрете на профессии в области педагогики, медицины и судебно-следственных органов в диапазоне от 40% до 58%.

Для дестигматизации в первую очередь необходимо проводить семейную психотерапию, направленную на снижение недоверия и осуждения со стороны родных и близких, а также выработку толерантности пациентов к недоверию, осуждению, пренебрежению и насмешкам со стороны приятелей и знакомых. Кроме того, для повышения уровня социальной адаптации симптомами-мишенями для психотерапии являются испытываемые пациентами чувство вины и стыда, социальная фрустрированность (в бытовой, профессиональной и семейной сферах), агрессивность и враждебность.

Рецензенты:

Ширяев О.Ю., д.м.н., профессор, заведующий кафедрой психиатрии с наркологией, Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Воронежская государственная медицинская академия им. Н.Н. Бурденко» Министерства здравоохранения Российской Федерации, г. Воронеж;

Поддубный Н.В., д.ф.н., к.псх.н., профессор, профессор кафедры социальной работы и психологии, Автономная некоммерческая организация высшего профессионального образования Белгородский университет кооперации, экономики и права, г. Белгород.

Библиографическая ссылка

Руженкова В.В. СТИГМАТИЗАЦИЯ И САМОСТИГМАТИЗАЦИЯ ЛИЦ С ПСИХИЧЕСКИМИ РАССТРОЙСТВАМИ НЕПСИХОТИЧЕСКОГО УРОВНЯ С СУИЦИДАЛЬНЫМ ПОВЕДЕНИЕМ // Современные проблемы науки и образования. – 2015. – № 3.;
URL: http://science-education.ru/ru/article/view?id=19725 (дата обращения: 07.08.2019).

Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания» (Высокий импакт-фактор РИНЦ, тематика журналов охватывает все научные направления) «Современные проблемы науки и образования» список ВАК ИФ РИНЦ = 0.829 «Фундаментальные исследования» список ВАК ИФ РИНЦ = 1.252 «Современные наукоемкие технологии» список ВАК ИФ РИНЦ = 0.641 «Успехи современного естествознания» список ВАК ИФ РИНЦ = 0.741 «Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований» ИФ РИНЦ = 0.731 «Международный журнал экспериментального образования» ИФ РИНЦ = 0.460 «European journal of natural history» ИФ РИНЦ = 1.369 Издание научной и учебно-методической литературы ISBN РИНЦ DOI

Вопросы стигматизации в психиатрии

Стигматизация — это процесс выделения индивида из общества по факту наличия психиатрического диагноза с последующим восприятием его окружающими через призму стереотипных представлений о психически больных и эмоциональным поведенческим реагированием, основанным на отношении к категории «душевнобольных». О стигме в психиатрии говорят особенно в тех случаях, когда хотят подчеркнуть последствия диагноза психической болезни. Существуют характерные особенности, связанные с этими последствиями, которые способствуют порождению в обществе предубеждения против больных.

психиатрическая помощь стигматизация

Можно выделить 3 основные понятия, раскрывающие сущность стигматизации в психиатрии, — стигму, предубеждение и дискриминацию. Стигма — это обращение к признаку с намерением выставить напоказ что-то плохое о моральном состоянии лица, имеющего этот признак, и таким образом оправдать враждебность, базирующуюся на этом отличии. Предубеждение является позицией, отражающей готовность людей действовать позитивным или негативным путем в отношении объекта предвзятости, не имея каких-либо оснований для подобного поведения. Дискриминация, связанная с правовой незащищенностью психически больных, является особо негативным последствием стигмы и предубеждения.

Виды стигматизации в психиатрии:

· психически больных

· психиатров

· психиатрии как дисциплины

· самостигматизация психически больных

Образ психически больного:

· реальный или потенциальный «принудчик», убийца, «извращенец», «каннибал»;

· человек с непредсказуемым поведением;

· опасен даже для медиков;

· представляет угрозу обществу, должен быть изолирован;

· может быть талантлив и знаменит;

· объект насмешек, непонятный, эксцентричный и нелепый;

· беспомощная жертва родственников и врачей;

· такой же, как все: страдающий, нуждающийся в помощи (о больных с пограничными расстройствами).

Образ психиатра:

· всемогущая фигура, вершитель судеб;

· обладая почти неограниченной властью, может нанести значительный ущерб (объявить человека недееспособным, превратить его с помощью лекарств в «овощ»);

· эксперт по широкому кругу вопросов (терроризм, уголовные дела, искусство);

· допускает злоупотребления (продажа лекарств, поборы, ущемление прав душевнобольных);

· некомпетентен в экспертных вопросах;

· объект насмешек.

Освещение работы психиатрических служб:

· Повышение правовой информированности общества в вопросах, связанных с психиатрией.

· Критика недостатков работы психиатрических служб: обвинения в фактах необоснованной госпитализации; затрудненная процедура госпитализации психически больных в обострении; сложности с решением имущественных и правовых вопросов.

· Изменение содержания обвинений в политической ангажированности психиатров.

Феномен самостигматизации:

Больной считает, что его отдельные качества изменились под влиянием болезни, но в целом он остается прежней личностью. Игнорируя проявления болезни, больной относит себя к категории психически здоровых. Больной чувствует себя изгоем в обществе и отождествляет себя с категорией психически больных (самостигматизотор).

Стигматизацию психиатрических больных можно проследить в отношении общества к лицам, страдающим психическими расстройствами, в отношении врачей к своим больным, в так называемой самостигматизации самих больных.

Дискриминация заключается в том, что отдельные люди либо группы в сообществе лишают других прав или помощи в связи со стигмой и предвзятым отношением. Она проявляется в многочисленных ситуациях: предвзятость в области законодательства, нежелание брать на работу больных, отказ позволить лицу, страдающему психической болезнью, вступить в ту или иную социальную группу, в том числе в брак. Однако необходимо заметить, что с принятием закона «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» заметны изменения в отношении к лицам с психическими расстройствами. На них стал распространяться ведущий принцип социального устройства современного общества равных социальных прав и возможностей, которые предоставляются каждому члену общества вне зависимости от его психических и интеллектуальных возможностей.

Отмечается также, что общество старается сохранять социальную дистанцию по отношению к психически больным. Стигма, связанная с психической болезнью, наблюдается также и у родственников больных, их семей. Хотя члены семьи часто отрицают стигму, но утаивание ими болезни и позиция «удаления» из-за чувства стыда приводит их к социальной изоляции.

В целях устранения данных негативных явлений необходимо проводить работу по расширению знаний о природе и проявлениях психических расстройств, изменению стереотипов, искаженного восприятия образа психически больного. Важным является обеспечение совместной деятельности психиатрических учреждений, общественных организаций, лиц с психическими расстройствами и их семей в процессе реабилитации, привлечение внимания средств массовой информации, органов здравоохранения, правительственных кругов и общества в целом ксовременным проблемам психиатрии. Особое внимание должно быть уделено коррекционной работе с ближайшим окружением пациента. Оказание психологической помощи, эмоциональной поддержки, налаживание межличностных отношений и обучение родственников правильному поведению с больным человеком может сыграть огромную роль в осуществлении социальной реабилитации.

Проявления стигмы отмечаются иногда в отношении врачей к психически больным. Нередко стигма может играть неблагоприятную роль в рекомендациях и действиях самих психиатров, в их информации для больного и его родственников. Важно, чтобы при оказании психиатрической помощи в качестве основополагающей была принята идея о том, что лица с психическими расстройствами являются не только объектами медико-социального воздействия, но также и субъектами своей собственной жизнедеятельности.

Наблюдается и такое явление, как самостигматизация. Больные с психическими расстройствами нередко сами принимают стереотип своего болезненного состояния. Зачастую они имеют такое же негативное представление о психической болезни, как и люди в общей популяции. Нередко больные усваивают роль неправоспособного человека, становятся вследствие этого социально отгороженными, зависимыми от помощи других, адаптируются к роли инвалида, что ведет к усугублению социальной дезадаптации. Поэтому в процессе реабилитации необходимо добиться того, чтобы у пациента сложилось правильное отношение к себе и своим поступкам, к заболеванию и его последствиям, с тем, чтобы в дальнейшем он смог обрести контроль над болезнью и ее отдельными проявлениями.