Отказали почки сколько осталось жить
Почки являются жизненно важными органами, которые очищают кровь и поддерживают ее химический баланс. Здоровые почки очищают кровь путем удаления лишней воды и продуктов жизнедеятельности. Они также производят гормоны, которые поддерживают кости сильными, а кровь – здоровой.
Почечная недостаточность
Если почки повреждаются, пациенты или совсем перестают мочиться, или количество мочи значительно снижается, в то время как продукты жизнедеятельности продолжают вырабатываться. Эти продукты жизнедеятельности и вода накапливаются в крови. Это состояние называется уремией. Руки или ноги могут отекать, и вы можете начать задыхаться. Кровяное давление может возрастать, и ваш организм уже не производит достаточное количество эритроцитов. Вы можете испытывать утомляемость, тошноту и потерю аппетита. При отсутствии лечения уремия может привести к судорогам или коме и, в конечном итоге, к смерти.
Если функция почек снижается на 15 процентов и меньше, это называется почечной недостаточностью. Диализ или трансплантация могут быть единственными способами замещения утраченной функции почек.
Замещение почечной функции
Пациентов, которым диагноз почечной недостаточности был поставлен недавно, перспектива оказаться на диализе может приводить в ужас. Чтобы снизить эмоциональное беспокойство, вызванное предстоящей диализной терапией, важно заблаговременно физически, умственно и эмоционально подготовить себя к этой жизнесохраняющей терапии. Лучше всего начать планирование этого процесса как можно раньше, чтобы подготовиться к новому этапу вашей жизни.
Лучше всего начать планирование этого процесса как можно раньше, чтобы подготовиться к новому этапу вашей жизни. Ваша медицинская группа обсудит варианты лечения с вами и поможет принять решение, которое будет удовлетворять вашим личным и медицинским потребностям. Часто подготовка к диализу и трансплантации начинается одновременно.
Хитрая маскировка
Хроническая почечная недостаточность развивается медленно. Во многом из-за этого ранняя диагностика заболевания нередко вызывает трудности. «С одной стороны, встречается многолетнее бессимптомное течение болезни (у 9 из 10 пациентов), особенно характерное для хронического пиелонефрита, латентного нефрита, поликистозной болезни. С другой стороны, в связи с поражением внутренних органов на прогрессирующей стадии ХПН на первый план могут выходить ее неспецифические «маски»: анемическая, гипертоническая, астеническая, подагрическая, остеопатическая», – комментирует главный врач Международного центра диализа при ГКБ № 20, заместитель председателя Российского диализного общества Валерий ШИЛО.
Больной может ощущать головную и мышечную боль, головокружение, тошноту. Как правило, наблюдается повышенное артериальное давление, малокровие, кожные покровы приобретают желтоватый оттенок, отмечается сухость во рту. Нарушаются и эмоциональные реакции (резкая смена апатии и возбуждения). Ночной сон становится беспокойным, появляется заторможенность, мышечные подергивания. Лицо приобретает одутловатость, характерны частые носовые и желудочно-кишечные кровотечения, на коже возникают следы расчесов, волосы становятся тусклыми, ломкими. Резко усиливается дистрофия, появляется аммиачный запах изо рта.
Если с появлением таких симптомов не насторожиться и не обратиться к специалисту, то процессы, происходящие в организме, станут необратимыми и приведут к разрушению почки. Поэтому так важно выявлять заболевание как можно раньше. Это позволит своевременно и правильно спланировать наиболее эффективное лечение и существенно увеличить ожидаемую продолжительность жизни больного, которая при таком диагнозе, увы, невелика.
Что видит аппаратура
Ранняя диагностика ХПН основана преимущественно на лабораторных и биохимических методах. Наиболее информативным и надежным способом считаются определение плотности мочи, величины клубочковой фильтрации (КФ) и уровня креатинина (Кр) в сыворотке крови. Уменьшение максимальной относительной плотности мочи ниже 1018 наряду со снижением КФ до уровня менее 60 мл/мин. свидетельствуют о начальной стадии ХПН.
«Очень важно провести тщательное ультразвуковое исследование почек, – считает Валерий Шило. – При УЗИ почек можно выявить уменьшение их размеров, резкое снижение толщины паренхимы (ткань почки). При эходопплерографии почек исследуется не только скорость, но и другие параметры почечного кровотока: сосудистое сопротивление, пульсация. Современная аппаратура позволяет накладывать изображение сосудов на ультразвуковую картинку. Получается, что специалист может не только знать характеристику сосуда, но и видеть его. Большую помощь может оказать нефросцинтиграфия, которая позволит исследовать функциональное состояние почек».
Остановить болезнь!
В зависимости от стадии ХПН применяется консервативное и активное лечение. Задачи консервативной терапии заключаются в замедлении темпов прогрессирования ХПН, в устранении факторов, усугубляющих ее течение, а также в коррекции свойственных уремии (накопление в крови токсических продуктов) гормональных и метаболических нарушений (анемия, гиперфосфатемия, гиперлипидемия). Важным компонентом терапии является низкобелковая диета, которая основана на следующих принципах:
ограничение поступления с пищей белка до 60–40–20 г в сутки в зависимости от выраженности почечной недостаточности;
обеспечение достаточной калорийности рациона, соответствующей энергетическим потребностям организма, за счет жиров, углеводов;
ограничение поступления фосфатов с пищей;
контроль за поступлением натрия хлорида, воды и калия.
Выполнение этих принципов, особенно ограничение в диете белка и фосфатов, позволяет снизить дополнительную нагрузку на почки и сохранить их функцию.
«Хороший эффект достигается применением анаболических препаратов, уменьшающих азотемию (содержание в крови азотистых продуктов обмена, выводимых почками) в начальных стадиях ХПН, – говорит профессор Шило. – При лечении этими средствами азот мочевины используется для синтеза белка. Препарат, дозировку и частоту его применения должен назначить лечащий врач. Медикаментозное лечение рекомендуется не всем, поэтому крайне важно определить функциональное состояние почек и мочевых путей».
В качестве терапии специалисты также рекомендуют больным соблюдать режим труда и отдыха, избегать переохлаждения, больших физических и эмоциональных нагрузок.
Если же консервативные методы не дают положительного результата, то для удаления из крови больного накопившихся продуктов обмена приходится использовать активную терапию. Это гемодиализ, перитонеальный диализ или радикальный метод – трансплантация почки.
Искусственная жизнь
Гемодиализ проводится путем подключения к аппарату «искусственная почка», который на какое-то время берет на себя функцию больного органа. При этом кровь пациента, страдающего хронической почечной недостаточностью, проходит через аппарат, который фильтрует и очищает ее, а затем возвращает в организм пациента. Во время гемодиализа организм освобождается от шлаков и токсичных веществ, которые ранее воздействовали на почки, и это способствует восстановлению функции почек. Гемодиализ позволяет нормализовать водный и электролитный баланс организма. Данная процедура, как правило, выполняется 3 раза в неделю, ее продолжительность составляет 4 часа. Она не вызывает побочных эффектов, особенно если соблюдать надлежащую диету (рекомендуются пищевые продукты с высоким содержанием белков, следует ограничить количество потребляемой жидкости и избегать соли) и принимать необходимые лекарства.
Перитонеальный диализ (ПД) не требует искусственной почки, в качестве очищающего фильтра используется собственная брюшина (мембрана, похожая на мешок, поддерживающий внутренние органы). Для осуществления процедуры этот «мешок» заполняют специальными раствором. Шлаки и излишки жидкости из мелких кровеносных сосудов через мембрану попадают в него, и через 4–6 часов этот «коктейль» дренируется из живота. Затем живот заполняют новым раствором, и снова начинается процесс очистки. Так происходит 4–5 раз в сутки.
Специалисты отдают предпочтение ПД, так как проведение данной процедуры возможно в домашних условиях, больной может самостоятельно контролировать лечение, предварительно пройдя курс обучения. «Этот процесс более физиологичен для организма, так как очищение крови происходит медленно и больной легче все переносит, не чувствуя резких сдвигов, которые наблюдаются при гемодиализе, – рассказывает Валерий Шило. – Несмотря на преимущества ПД, большинство больных все равно склоняются к гемодиализу, и связано это прежде всего с финансовой составляющей: выпуск специальных растворов для ПД, которые производились в Ижевске, временно приостановлен, а покупка жидкости иностранных производителей по карману далеко не каждому».
Однако жизнь тех, кто постоянно получает диализ, сложно назвать нормальной, этот метод обеспечивает лишь 15% функции здоровых почек, увеличивать его дозу в дальнейшем невозможно, так как все время больного будет уходить на лечение. Иными словами, ему некогда будет жить. Единственный выход из страшного тупика – трансплантация почки. «Развивать диализ без трансплантации невозможно, а трансплантацию – без диализа, так как он является своего рода базовым методом лечения, способом подготовки больных к операции», – объясняет Валерий Шило.
Дайте мне новую почку
С точки зрения медицинской и социальной реабилитации, высокого качества жизни наилучшие результаты достигаются при трансплантации почки.
Трансплантация почки – это процедура, при которой больную почку заменяют здоровой от другого человека. Пересаженная почка работает как собственная – 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, единственное условие – ежедневный прием лекарств (до конца жизни!), необходимых для профилактики отторжения пересаженного органа. Человек, перенесший операцию по трансплантации, должен в обязательном порядке 1 раз в месяц проходить обследование, сдавать анализы. Что касается образа жизни, то существуют ограничения, связанные с приемом некоторых лекарств, например, задерживающих жидкость в организме, влияющих на давление.
Несмотря на то что трансплантация признана наиболее эффективным методом лечения ХПН, рекомендуется она не всем. После тщательного и обстоятельного обследования пациента необходимо решить, насколько трансплантация почки оправданна по сравнению с риском оперативного вмешательства и иммуноподавляющей терапии. При этом обследуются все важные функции организма. Причинами отказа от трансплантации почек являются злокачественные опухоли, инфекционные заболевания с выраженной клинической картиной, сердечно-сосудистые заболевания, аномалии развития мочевых путей, сахарный диабет и СПИД.
«Хроническая почечная недостаточность – не приговор, – считает Валерий Шило. – Ранняя диагностика и существующие методы лечения позволяют замедлить темпы развития заболевания, а значит, у вас есть шанс на дальнейшую полноценную жизнь. Нужно бороться и научиться жить вопреки ХПН».
На заметку
Что чувствуют люди на искусственной вентиляции легких. Монолог пациента
Фото: Влад Докшин / «Новая газета»
По данным Всемирной организации здравоохранения, около 80 % заболевших коронавирусом COVID-19 выздоравливают без медицинской помощи. У остальных пациентов болезнь проникает глубоко в легкие, и в какой-то момент их состояние становится критическим. В таком случае врачи подключают больных к аппарату искусственной вентиляции легких (ИВЛ). Фактически он берет функции дыхательной системы на себя, давая организму время на борьбу с вирусом.
Чтобы подключить человека к ИВЛ, необходимо сделать интубацию, то есть вставить трубку в трахею через нос или рот. В таком положении больные не могут говорить, есть и пить — их кормят искусственно через трубку. Иногда пациентам проводят хирургическую операцию и вставляют трахеостому, сделав надрез на шее. Процедура не из приятных.
В прошлом году «Новая» опубликовала историю подопечного фонда «Живи сейчас», программиста-разработчика Юрия Логинова с редким нейрогенетическим заболеванием боковой амиотрофический склероз, из-за которого постепенно ослабевают мышцы всего тела. По просьбе редакции Юрий рассказал, что чувствует человек, находясь на ИВЛ.
Юрий Логинов больше года находился на ИВЛ. Фото: Влад Докшин / «Новая газета»
— Я перестал дышать из-за редкой генетической болезни два года назад. Перестала работать диафрагма, потом была скорая, реанимация и сутки комы. Очнулся — говорить не могу, думать не могу, «картинка» плывет. Внутрь трахеи мне поставили трахеостому, к ней подсоединили аппарат ИВЛ. Он закачивал в легкие воздух и делал за меня выдох. В общем, дышал за меня.
Есть два варианта использования ИВЛ: через трахеостому или интубационную трубку (инвазивная вентиляция) или через маску (неинвазивная). С маской проще — надел на голову и дышишь. Но есть минусы: к ней труднее привыкнуть, она сидит на лице очень плотно, давит и сжимает кожу, оставляя следы как от очков. Заснуть с ней поначалу может быть трудно. Тут вопрос привычки. Зато ее легко перестать использовать: снял и все.
С трахеостомой все сложнее. Для организма она инородное тело. Рану в шее надо постоянно обрабатывать и чистить, чтобы зажила.
Течет сукровица (гнойная кровянистая жидкость, вытекающая из нарывов. — Е. К.). Трахеостома иногда натирает: вокруг шеи все время ремешок, который ее держит. Много неприятных деталей…
В легких постоянно образуется мокрота как реакция на трубку. Мокроту нужно удалять, иначе она будет мешать поступлению воздуха. Есть специальный прибор для санации, который высасывает ее из легких через шланг. Санация происходит через трахеостому, и дышать в это время ты не можешь. На время процедуры ИВЛ отсоединяют.
У меня так было много раз: начинаю кашлять, вязкая мокрота поднимается и забивает трахеостому. Если мокрота густая, то воздух в легкие почти не поступает.
Ты задыхаешься, не можешь ни о чем думать, включается инстинкт самосохранения. Время в такие моменты течет очень медленно.
Однажды я задыхался, и вокруг меня собралось человек пять или шесть: врач, медсестры, санитарки, моя мама. Все что-то делали, пытались помочь. Мокроты было слишком много. Меня трясло, холодный пот на лбу. Потом картинка погасла — я потерял сознание. Провалился в темноту. Очнулся — на маме лица не было…
В общем, мокроту откачали, ИВЛ вовсю заработал. Все было позади. Но на самом деле это очень страшно! Нужно вовремя позвать медсестру, чтобы она все бросила, пришла и откачала мокроту.
От всех этих проблем у меня начались панические атаки. А потом оказалось, что я просто неправильно дышу.
Устраивал себе гипервентиляцию легких — слишком глубоко дышал. Открыл для себя технику дыхания по методу Бутейко, и панические атаки прошли.
Вообще, ИВЛ бывают разные. Я пробовал три разных аппарата. Бюджетные качают нужный объем воздуха и пищат, если воздух не идет, например, когда отсоединилась трубка. Более продвинутые аппараты нагревают и увлажняют воздух, подают сигнал при появлении мокроты. Они помогают сделать вдох, а не дышат за тебя, то есть учитывают твои дыхательные усилия.
Есть еще один аппарат — «откашливатель». Он подключается к трахеостоме через шланг, резко закачивает и откачивает воздух. Помогает откашлять мокроту. Такой способ гораздо лучше санации: не нужно лезть в пациента зондом (тонкий шланг) и травмировать трахею. Откашливание — куда более физиологичный процесс, чем санация. Но, увы, он стоит дорого, и мало кто о нем знает.
Мне повезло: в моем хосписе была парочка этих чудо-аппаратов.
Отвыкание от ИВЛ происходят постепенно. Сначала отключают на 5 минут, потом на 10 и так далее. Без ИВЛ быстро появляется ощущение сухости в трахее. Когда человек уже может постоянно дышать сам, трахеостому вынимают. При необходимости всегда можно подключить ИВЛ через маску, например на ночь. Первое время я вообще не мог без ИВЛ, он вызывает психологическую зависимость. Чем дольше ты на ИВЛ, тем труднее с него слезть. Я был на аппарате больше года, а слезал месяц. Это долго.
Врачи плохо знают, что чувствует пациент на ИВЛ. Это не гипс и не аппендицит. Чтобы все понять, надо через это пройти самому.
«Проблему нужно решать: в каждом округе столицы создавать отделения диализа»
— Евгений Викторович, о проблемах больных с почечной недостаточностью в нашей стране говорить как-то не принято. Будто и нет проблем, и все у нас, как говорится, в лучшем виде. Но это же не так? Какова обеспеченность таких больных заместительной почечной терапией в нашей стране по сравнению с другими государствами? И много ли в России почечных больных?
— Если говорить о Европе, Америке и Японии, где больше всего выполняется таких процедур, у них таких больных, получающих диализ, значительно больше, чем в России. Объясняется это тем, что у них больше возможностей лечить таких пациентов. В Москве обеспеченность такой услугой тоже достаточно высока, а в регионах она в два раза ниже, чем в столице. Хотя есть современные аппараты «искусственная почка», которые достаточно хорошо очищают кровь и по сути берут на себя функцию здоровой почки. Есть два основных вида диализа для пациентов: гемодиализ — очищение крови при помощи аппарата — и перитонеальный диализ, при котором удаление токсинов осуществляется через брюшину. Оба они одинаково эффективны. Но кому-то из больных больше подходит один метод, кому-то — другой. В том и другом случае такие пациенты подвергаются диализу в течение всей жизни, так как токсины накапливаются в организме постоянно. Другого способа помочь людям с почечной недостаточностью просто нет.
— Значит, проблем быть не должно, и больные, у кого почки дали сбой, не должны страдать?
— Если говорить о Боткинской больнице, то нам грех жаловаться. И в целом по Москве ситуация более благополучная, чем в России. Но хотелось, чтобы в каждом округе Москвы были открыты такие отделения, как наше. Тогда тяжелых больных не придется везти через всю Москву, чтобы попасть на диализ. Будет возможность оказывать такую услугу ближе к дому пациента. Но пока к нам везут много больных из других округов. Во-первых, в Москве, как известно, огромные пробки. А промедление с оказанием помощи таким больным, как говорится, смерти подобно. В буквальном смысле. Вот это, я считаю, большая проблема для нашего города. Ведь на диализ больных необходимо привозить три раза в неделю, а после лечения (в течение 4–5 часов) отвезти обратно домой. Для них такая услуга, включая лечение и лекарства, бесплатная. Проблему нужно решать, создавая новые отделения диализа в каждом округе столицы. Так как, увы, количество таких больных прогрессивно нарастает (во всем мире прирост 8–10% ежегодно).
Лечение с помощью диализа очень дорогостоящее. Одна процедура гемодиализа стоит от 6 до 8 тыс. рублей. А процедур только одному больному за неделю надо сделать три. Вот и посчитайте. Кстати, в Боткинской больнице переоснащение гемодиализной аппаратурой произошло в нынешнем году. Но в целом проблему обеспечения диализных больных хорошими лекарствами и оснащения таких отделений современной аппаратурой надо решать на уровне государства.
— В связи с новым Законом об ОМС, который вступил в силу с января нынешнего года, реально ли к вам приехать больному с почечной недостаточностью, например, из Курска или из Читы и получить бесплатное лечение?
— Конечно, реально. Но такому больному в Москве еще надо где-то жить. Из иногородних чаще к нам попадают те, кто в Москве оказался проездом и кого здесь «прихватило». Если у человека «отказали» почки, мы, конечно, его возьмем. А в плановом порядке больные должны поступать в конкретное лечебное учреждение, которое находится ближе всего к месту его проживания. Диализ финансируется из регионального бюджета, и от позиции местных руководителей будет зависеть, доступен ли этот вид помощи больным или нет. Вообще диализ — огромное достижение медицинской науки, которое спасло многие тысячи больных. У нас в лечение пациент не вкладывает ни одного рубля. Я не думаю, что ОМС должно заниматься этой проблемой. В большинстве развитых стран на лечение больных с почечной недостаточностью отпускаются средства из бюджета страны, так как лечение крайне дорогостоящее. И в некоторых регионах страховых взносов может не хватить.
фото: Александра Зиновьева
Кстати, наше отделение было создано одним из первых в стране в 1960 году. Именно специалисты Боткинской больницы начинали лечение больных с острой почечной недостаточностью. В последующем стали оказывать помощь больным с хронической почечной недостаточностью. Наше отделение было одним из первых, кто начал выполнять гемодиализ. А в 1995 году мы стали проводить и перитонеальный диализ. За что в 2000 году получили премию правительства Москвы. Наше отделение также является базой для обучения врачей и медперсонала не только для России, но и для ближнего зарубежья. И базой для Российской медицинской академии последипломного образования, кафедру нефрологии и гемодиализа в которой возглавляет профессор Валентин Михайлович Ермоленко. Он был пионером в плане внедрения гемодиализа в Советском Союзе.
— Сколько одновременно вы может принять на лечение больных?
— Сейчас в отделении нефрологии для больных, находящихся на гемо- и перитонеальном диализе, больницы им. С.П.Боткина лечатся 145 пациентов на гемодиализе и около 100 — на перитонеальном диализе. Это те больные, которые должны пожизненно получать такую помощь. Свои почки у них просто не функционируют, и такое лечение для них является жизненно необходимым и единственно возможным для выживания. Если есть показания, направляем больных на трансплантацию почек.
— А разве теперь уже нет проблем с трансплантацией органов? Откуда берутся донорские почки в таком количестве?
— На сегодняшний день данная проблема в Москве в значительной мере решена — так, недавно открылось новое отделение в НИИ СП им. Н.В.Склифосовского, есть Городской центр трансплантации в больнице № 7. А забор почек осуществляется у тех, кто смертельно пострадал в различного рода авариях, катастрофах и т.д. Однако в регионах трансплантация почек практически недоступна — больные вынуждены ехать в Москву. Кстати, и трансплантация почек в России бесплатная.
Вообще все услуги больным, которые находятся на диализе, пациентам достаются бесплатно. К счастью, сегодня есть и очень хорошие препараты, которые решили проблему анемии у данных больных. Благодаря чему больные избавлены от анемии, им удается избежать переливания эритроцитарной массы, что делали раньше. Кровь, образно говоря, лилась рекой. Многие больные заражались инфекциями через кровь. Сейчас есть лекарства, которые стимулируют у больных эритропоэз (нормализация гемоглобина при помощи препарата). Это рекомбинантный человеческий эритропоэтин, который и создан специально для того, чтобы нормализовать у такого больного гемоглобин. Этот препарат создан благодаря развитию генной инженерии. Вначале он появился за рубежом. Теперь есть и отечественные аналоги препарата.
— Евгений Викторович, какая самая большая проблема на сегодняшний день, на ваш взгляд, специалиста со стажем в данной области почти в четверть века? Что хотелось бы улучшить?
— Если говорить о проблемах в этой области во всероссийском, да и московском масштабе, желательно, чтобы была выше обеспеченность больных подобными центрами. Чтобы эта услуга хотя бы приблизилась к общеевропейским стандартам. В Европе — 700–800 больных на миллион, в Москве — 300–350, в некоторых регионах России — меньше 100 больных на миллион жителей могут получить такую услугу. Но есть страны, такие как Япония и США, где всех больных с почечной недостаточностью могут взять на диализ, а это — 1,5–2 тысячи на миллион населения. То есть реально удовлетворяются все потребности в диализе.
Так что диализ, на мой взгляд, стоит в ряду первейших проблем из существующих сегодня в России. Даже с лекарственным обеспечением диализных больных в России немало трудностей. В столице, надо отдать должное Департаменту здравоохранения города и мэрии Москвы, лекарственное обеспечение находится на высоте даже по сравнению с ведущими зарубежными странами. И поддержка больных, в т.ч. доставка в центры диализа, тоже, на мой взгляд, находится на достаточной высоте. Но в Москве, как я уже говорил, очень трудно решить вопрос с прикреплением таких пациентов к конкретным больницам, причем максимально близко к месту проживания. Такой приказ в департаменте имеется, но, судя по ситуации, он не всегда выполняется.
К сожалению, и нефрологов в Москве, да и по всей России, не хватает. Если судить по зарубежным исследованиям, то практически 10% населения страдает хронической болезнью почек.
«До 80% больных поступают к нам по экстренным показаниям, которых надо срочно спасать»
— Можете назвать самый сложный случай из вашей практики? Понятно, что все ваши пациенты тяжелые…
— В принципе, действительно практически всем больным, поступающим к нам внезапно, по «скорой», нужно оказывать экстренную помощь. Фактически мы и занимаемся спасением этих очень тяжелых пациентов. Даже не просто тяжелых, а запредельно тяжелых, которые не наблюдались ни в поликлинике, ни у нефролога. Такого больного мы реабилитируем и вводим его в программу гемодиализа. На мой взгляд, такой больной обязательно должен наблюдаться по месту жительства, быть на учете и своевременно госпитализироваться на диализ в специализированную клинику. Но пока до 80% больных поступают к нам по экстренным показаниям. Практически каждый больной является для нас пациентом, которого надо срочно спасать. Не ошибусь, если скажу, что каждая история таких больных уникальна.
Вот сейчас у нас лежит больной 23 лет, у которого развилась острая почечная недостаточность после того, как он сходил в фитнес-клуб. После физической нагрузки у него началось повреждение мышц, которое привело к этому заболеванию. Вообще, любая тяжелая неконтролируемая физическая нагрузка может привести к почечной недостаточности. Если бы этот молодой человек сразу не попал бы к нам на гемодиализ, он бы умер. Теперь, благодаря гемодиализу, такие больные выживают. Функция почек у них восстанавливается. Сейчас наш больной — на подходе к выписке.
фото: Александра Зиновьева
— Какие советы в таком случае вы дадите молодым, посещающим фитнес-центры?
— Любая перегрузка не может принести хорошего результата здоровью. Я бы советовал тем, кто только приступает к физическим упражнениям, проявлять умеренность к нагрузкам. Физические перегрузки даже в юном возрасте могут привести к почечной недостаточности. У нас были случаи, когда неподготовленные физически ребята, попадая в армию, получали там непривычные для них большие нагрузки — и почки их «отказывали». Даже кросс у такого парня может привести к почечной недостаточности.
— Чем еще можно навредить почкам? Дайте советы тем, кто еще не болеет и у кого есть возможность уберечь свои почки как можно дольше от проблем. Все же почки в каком-то смысле незаменимы… Или это не так?
— Нефрологии в этом плане повезло: почки — единственный жизненно важный орган, без которого человек может жить благодаря успехам медицины. И порой жить даже дольше, чем отпущено ему природой. Но качество жизни, конечно, будет уже не то. Человек должен оставить все дела и три раза в неделю приезжать в клинику и по пять часов лежать, чтобы получить процедуру очищения крови. В отличие от гемодиализа лечение перитонеальным диализом можно проводить дома. В брюшную полость больным имплантируется катетер, и через него они сами вливают себе внутрь диализный раствор на 4–6 часов. Этот раствор в брюшной полости собирает все ненужные вещества и вместе с током жидкости удаляется через катетер из организма. Технология отработана. Мы их обучаем этому, а растворы привозят больным на дом. К нам больные приезжают 1–2 раза в месяц, чтобы подкорректировать, если потребуется, терапию. Через 3–5 лет, когда брюшина становится уже неспособной очищать кровь, таких больных мы переводим на гемодиализ. Сочетание этих двух методов позволяет больным жить достаточно долго. Однако лучшим методом, замещающим почечную функцию, является пересадка почки, благодаря чему человек может жить достаточно долго. Хотя и трансплантация имеет свой срок: может наступить отторжение, когда трансплантат перестает функционировать. И гемодиализ, и перитонеальный диализ тоже имеют свой срок. Но сочетание всех трех методов позволяет продлить жизнь таким больным.
— Сколько максимально может прожить больной с почечной недостаточностью благодаря применению таких методов?
— У нас в центре есть больная, которая находится на гемодиализе уже более 30 лет. Она даже занесена в российскую Книгу рекордов Гиннесса. А в мире есть больные, которые на гемодиализе находятся более 40 лет. А больных, которые живут более 20 лет на диализе, у нас в центре много.
— Кто решает вопрос с трансплантацией почек? И в каких случаях? Каковы противопоказания?
— Если у больных нет противопоказаний, мы посылаем на консультацию в Городской центр трансплантологии. И пациент становится там на очередь. Пациент должен быть достаточно здоров, чтобы перенести такую серьезную операцию, как трансплантация. В среднем она длится 2–3 часа, не меньше, и не каждый может вынести. А есть ряд больных, которые чувствуют себя настолько хорошо, что не хотят пересадки почки, так как все равно это риск (возможно отторжение). К тому же большинство больных адаптировались к диализу.
— А если у человека одна почка? Какую помощь ему можно оказать?
— Если она хорошо функционирует, то с одной почкой можно жить. Так живет множество людей. Но если разовьется почечная недостаточность — тогда нужно переходить на те процедуры, о которых я сказал. Природа, к счастью, оказалась мудрее нас и создала два очистительных органа. Нередки ситуации, когда больной теряет одну почку, и вторая справляется с необходимыми функциями. Причем человек может прожить всю жизнь, и ему не понадобится диализ.
— Какие причины почечной недостаточности высветились благодаря вашему опыту?
— Одна из основных причин — сахарный диабет (у нас 30% больных на диализе, за рубежом — 50%). Появляется диабетическая нефропатия, поражаются почки и развивается почечная недостаточность. Это та проблема, которая на сегодня выходит на первое место. За последние 20–30 лет в России стало больше диабетиков. Люди стали лучше питаться, диабетики стали жить дольше. Раньше они не доживали до развития почечной недостаточности и преклонных лет. Другая проблема — заболевания почек (нефрит, пиелонефрит). А еще — гипертоническая болезнь, пожилой возраст, ишемическая болезнь почек. Причиной может послужить и поликистоз почек в результате генной мутации, что тоже приводит к развитию почечной недостаточности. Есть и системные заболевания, появились новые болезни, о которых раньше не слышали. Благодаря достижениям медицины наблюдается старение всего населения и диализной популяции. Если раньше средний возраст больных на диализе был 30–40 лет, то теперь — 60–70 лет. У таких больных уже в силу возраста функция почек нарушается, плюс заболевания, та же гипертония. При неадекватном лечении (неконтролируемое давление, отказ от приема лекарств, нежелание посещать врача) в конечном итоге развивается почечная недостаточность.
— Вы хорошо знаете о мерах предосторожности. Как человек сам может предупредить болезни почек?
— Периодически проходить диспансеризацию. Тот же поликистоз выявляется просто при УЗИ. Контролировать уровень сахара в крови. Если человек склонен к гипертонии, нужно жестко контролировать давление, соблюдать бессолевую диету и принимать адекватную терапию. Обязательно иметь у себя в доме тонометр, регулярно, а не периодически, измерять давление и принимать лекарства.
— А вредные привычки тоже могут спровоцировать почечную недостаточность?
— Вредные привычки способствуют прогрессированию почечной недостаточности, они ухудшают функции почек. Особенно вредит курение. Очень плохо влияет на почки ожирение, а сегодня много россиян с избытком жировой массы тела. Бывает и алкогольная нефропатия. Плюс ряд системных заболеваний — в связи с плохой экологией, неправильным питанием. Количество таких больных за последние годы значительно выросло. Я сужу об этом по поступающим к нам пациентам. Вообще за годы моей почти 30-летней практики многое изменилось, и, к сожалению, не в лучшую сторону. Значительно выросло число больных с тяжелой сопутствующей патологией, почти все они страдают еще и тяжелыми сердечно-сосудистыми заболеваниями.
Александра Зиновьева